Дискурсивно-диалоговое происхождение Дома Романовых и социокультурный тренд монологизации власти и общества

Феномен Смуты привел к массовому инверсионному, то есть скачкообразному, осознанию социумом необходимости воссоздания и укрепления государства. Смута в стране, где фактически исчезли даже ростки государственности, из разгула анархии превратилась в свою дуальную противоположность. На местах стали стихийно возникать локальные общественные очаги и силы, имеющие четко выраженную общественную интенцию на создание и укрепление сильного и могущественного государства. Деятельность нижегородского купца Кузьмы Минина дает пример опыта независимых гражданских инициатив и самодеятельной активности населения страны. Избрание полководца князя Дмитрия Пожарского доказывает жизнеспособность древних вечевых социокультурных традиций.

После освобождения Москвы в январе 1613 года собрался Земский собор для решения вопроса о власти. Отличие этого Собора от предыдущих состоит в том, что он был созван по инициативе не «сверху», а «снизу», благодаря словно бы внезапно воспрянувшей от длительного летаргического сна дискурсивной энергии вечевой культуры, которая представила востребовавшему ее социуму свои делиберативно-диалогические ценности и процедуры. Такое коммуникативное выражение народной воли служит серьезным аргументом в пользу того, что государство не должно искоренять дух гражданственности, политической инициативы и социальной свободы, ведь в противном случае любой власти грозит утрата ее легитимности, а государству – прекращение независимого существования и распад.

На Соборе присутствовали бояре, высшее духовенство, дворяне, люди посада, свободные крестьяне-общинники. Однако там не было представителей крепостного крестьянства и нерусских народов. Земский собор 1613 года был более многолюден, чем обычно. Хотя точное число участников неизвестно, историки предполагают, что оно приближалось к 700 человекам. Заседания чаще всего шли в Успенском соборе Кремля.

Борьба при обсуждении вопроса о власти была очень острой. На московский престол предлагали сына германского императора Рудольфа, шведского королевича Карла-Филиппа, Ивашку-Воренка (сына Марины Мнишек и Лжедмитрия II). Но патриотично настроенный Земский собор отсек чужестранных кандидатов, приняв решение о том, что царем должен стать выходец из российских земель. Вслед за этим развернулась политическая борьба вокруг кандидатов из старинных боярских родов. В ходе ее использовалось все: агитация, демагогия и даже подкуп голосов. Полного списка кандидатов на престол до наших дней не дошло. Но известно, что выдвигались кандидатуры Василия Шуйского, Воротынского, Трубецкого, Милославского, Михаила Романова.

В итоге жарких дискуссий 7 февраля 1613 года Собор остановился на кандидатуре М. Ф. Романова. Но окончательный выбор отложили до тех пор, пока не выскажется народ. Города и провинция поддержали кандидатуру М. Ф. Романова, в основном это были средние слои (казачество, мелкие служащие). А 21 февраля в Успенском соборе Кремля состоялось торжественное заседание Собора, на котором единогласно был избран царем Михаил Федорович Романов, а члены Собора присягнули царю на верность. Вслед за этим присягнули Михаилу Романову и все города.

Так Собор, избравший царя М. Ф. Романова от «всей земли», фактически сформулировал новый диалогический принцип государственного управления, который требовал дискурсивного участия в нем всех групп населения, разве что за исключением крепостных крестьян. Такой консенсус вечевого типа неформально институционализировал диалогический принцип в новом политическом управлении страной. В его основу была проложена вечевая традиция и соборность, то есть договорная идея всеобщего согласия общества и власти, оттесняющая, пусть и временно, политический монолог на периферию общественно-политической жизни России.

М. Ф. Романов положил начало новой царской династии, которая правила три столетия, а Россия начала медленно выходить из социальной катастрофы, реанимируя общественную систему. «Восстановление государства шло трудно еще и потому, что царь Михаил не был государственным деятелем. Выход находили в постоянном диалоге с обществом в лице Земского собора» 1.

Земский собор стал постоянно действующим учреждением, заседавшим практически без перерывов все царствование М. Ф. Романова. Все важные решения разрабатывались при участии Собора и подписывались следующим образом: по царскому указу и по земскому приговору. Собор при основателе династии Романовых был высшим органом законодательной власти, без которого царь не мог принять ни одного закона и не мог внести изменения в законодательство.

Собор разделил с царем и исполнительную власть. Дело в том, что после Смутного времени невозможно было сразу восстановить порядок и закон, не опираясь на структуры, которые синергийно были выработаны самим ходом истории. Таким образом, власть нового правительства вынуждена была базироваться не на силе, а на народной поддержке, коммуникации, дискурсе и диалоге. В первую очередь для того, чтобы устранить анархию, восстановить порядок в стране и легитимизировать власть Дома Романовых.

Однако и высшая власть, и миллионы простых людей так и не сумели развить и укрепить гражданскую культуру «соборного диалога», соответствующую масштабу и сложности стоящих перед социумом проблем. Постепенно выявилась внутренняя слабость господствующего раннего идеала всеобщего согласия. Латентные конфликты и инверсионные тренды оказались сильнее, чем социокультурная основа дискурсивно-диалогового согласия. Если в 1613– 1622 годах соборы заседали почти постоянно, то затем они стали созываться все реже и реже. А в 1653 году Собор состоялся в последний раз.

Окрепшая монархическая власть перестала нуждаться в санкции «всей земли», а «земские люди» не сумели закрепить свое право на делиберативное участие в решении государственных дел. Средневековое российское общество в процессе политической коммуникации так и не выработало надежного дискурсивно-диалогового механизма, способствующего углублению интеграции в процессе разрешения противоречий. В итоге вновь и вновь со стороны высшей государственной власти делались попытки решать проблемы через насилие и монологизацию управления. Да и «низы» то и дело пытались снова обращаться к печальному опыту Смуты. Это в конечном итоге и толкало все общество, включая и народ, и власть, к безмолвному компромиссу и согласию «на возврат к господству монологизации, где обе стороны выступали как две взаиморазрушительные силы» 2.

Специфика нового этапа дискурсивной истории российского социума, заключалась в очередном отторжении диалога и в возвращении к противоположному, то есть монологичному, полюсу в политическом управлении страной. «Политика монологизации в период империи несла в себе веру в способность власти лепить из общества все, что угодно, – пишет А. С. Ахиезер. – Эта вера была обратной стороной слабой веры народа в собственную способность к государственному творчеству. На этом было основано убеждение власти в безграничной возможности реформировать общество собственными силами. Но монологизация имела дорогую цену» 3.

Однако победа монологического начала вовсе не означает, что диалогическая традиция в дискурсивном управлении государством была чужда российской социокультурной традиции и политической культуре. Напротив, дискурсивное происхождение династии Романовых, соборновечевые интенции, противостоявшие авторитарно-монологическим трендам, подтверждают, что в коммуникации власти и социума издревле присутствовали не только команды, приказы, понуждение, пропаганда и манипулятивные технологии осуществления власти, но также и поиски компромисса, согласия, взаимопонимания на основе толерантного диалога государства и общества.

1 Отечественная история: учеб. пособие / под ред. Л. Н. Булдыгеровой, Н. Т. Кудиновой, С. М. Нечитайлова. – Хабаровск: Изд-во Хабар. гос. техн. ун-та, 2004. § 13. Внешняя и внутренняя политика первых Романовых [Электрон. ресурс]. Режим доступа: http://09403.khstu.ru/studentsbooks/othistory/otucheb/ posobie/v_13.htm.

2 Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Т. 1: От прошлого к будущему. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1998. С. 31.

3 Там же.