В литературном наследии А.А. Григорова (1904-1989 гг.) — выдающегося специалиста по генеалогии костромского дворянства — особое место занимают его письма. До сих пор письма А.А. Григорова в отрывках публиковались в основном в некоторых малодоступных для костромского читателя газетах. Помещаемая ниже подборка отчасти исправляет этот недостаток.

Публикуемые письма А.А. Григорова находятся в архиве Д.Ф. Белорукова, переданном его вдовой А.А. Белоруковой Костромскому фонду культуры. Все они напечатаны на машинке. Первое письмо датировано 2 сентября 1972 года, последнее — 14 марта 1973 года. По объёму они невелики (и публикуется всего 15 писем), но предельно информативны: в них и частная жизнь автора писем, и происходящие в стране события, и живые, яркие приметы того времени.

Но самое важное (почему письма и писались) — это поиски новых исторических сведений и щедрый обмен ими. Перед нами живая картина того, как “делается” краеведение талантливыми людьми (один — в Костроме, другой — в Москве), захваченными своими поисками.

В письмах — живой Александр Александрович, естественно и откровенно высказывающий свое мнение о современной исторической науке, о музейных и архивных работниках и т.д.

Доброта А.А. Григорова-исследователя и человека, его особый, “григоровский” юмор делают письма необычайно привлекательными.

2 сентября 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Прошло уже это, такое неудачное для нас лето, и Вы тоже, наверное, нынче не получили такого удовольствия от лета, как бывало раньше. И всему виною такая чрезмерная жара и вызванные ею огромные лесные пожары, принесшие столько бед. Наша область пострадала очень сильно, сгорели огромные лесные массивы; как спелого леса, так и молодняков, с таким трудом выращиваемых лесоводами.

Я Ваше письмо получил (от 28 августа) и отвечаю без задержки. Сперва по Вашим запросам. Из числа лиц, о которых Вы бы хотели получить какие-либо сведения, могу сообщить про Голембовского. В Костроме были чиновники-дворяне Голембовские. Один из них, Дмитрий Васильевич (род. 1769г.) в 1812 году имел чин надворного советника, служил в канцелярии губернатора или губернского правления, что почти одно и тоже. Сам он родом был из владимирских дворян. Его сын, Петр Дмитриевич, служил в армии, имел чин поручика в 1837 году. Владел каким-то поместьем в Юрьевецком уезде.

О них в Костромском архиве: фонд 121, оп. 1, ед. 386, год 1812, л. 19 (об отце) и тот же фонд и опись, единица 2009, год 1837, лист 134-136 (о сыне). Больше я ничего о них не знаю.

Затем про Готовцеву Анну Ивановну. Она была дочерью капитана Готовцева Ивана Александровича, жившего в усадьбе Кондратово Галичского уезда. Была поэтессой, писала и печатала в разных журналах того времени свои стихи и была связана со многими поэтами того времени, в частности, была знакома с А.С. Пушкиным, П.А. Вяземским и, вероятно, с П.А. Катениным. Об её отце (там есть про неё тоже) Костромской архив, фонд 121, опись 1, ед. 1173, лл. 63-86, год 1833.

Про Кашпирева могу сказать, что эта фамилия по происхождению Ярославской губернии, Кашпиревы имели владения в Любимском и в Грязовецком уездах, но часто некоторые из них служили в Костроме. Про то лицо, что Вас интересует, я ничего не могу сказать, равно как и о майоре Бракель, Е. Колюпановой и Арсеньевой Н.

А в части Анны Готовцевой*, то еще добавлю, что она была в замужестве за Петром Петровичем Корниловым, владевшим усадьбой Зиновьево в 18 верстах от Костромы. Отец П.П. Корнилова — генерал Петр Яковлевич Корнилов — был сподвижником Суворова в Итальянском походе, служил с Багратионом, и в 1812 году едва-едва не захватил самого Наполеона под Березиной. А муж Анны Ивановны, Петр Петрович, был генералом и одно время комендантом Московского Кремля.

Костромским губернатором в 1816-1827гг. был генерал Карл Баумгартен, о нём Вы можете найти статьи в старых энциклопедиях.

Кто же был Орлов — я не знаю.

Про Осокина я тоже не знаю ничего, эта фамилия мне знакома, но в моих “анналах” про Осокиных нет ничего. Про “учёные” записки Костромского заповедника я пока ничего еще не слыхал.

Про Лермонтовскую родословную. Я Вам писал, что присланная мною Вам ранее не годится, делаю новую, и более расширенную. Между прочим, прошу Вас сообщить номера ЧОИДР1, где есть родословная Лермонтовых, мне хотелось бы взглянуть, а ЧОИДР у нас в архиве есть все номера.

Где-то мне попалась заметка И.Н. Лермонтова, брата адмирала М.Н. Лермонтова, в которой он занимается своими предками, и пишет среди прочего и явный вздор, и ссылается на, якобы, сгоревшие документы. Это обычный прием фантазеров, были, мол, да сгорели. А сам не знает даже своих киевских родственников, о существовании их узнает от киевского архиерея, который был ему знаком по Воронежской губ., куда этот архиерей был переведен, а сам И.Н. после женитьбы переехал в Задонский уезд и был там почетным мировым судьей. А киевские Лермонтовы жили в имении Белочар, Черкасского уезда, это имение было у родных колотиловских Лермонтовых, и туда уехал после продажи Колотилова Катенину Иван Юрьевич со своей женой Марией Михайловной.

Но сейчас я отложил работу над Лермонтовыми из-за истории князей Козловских, ибо за эту историю мне обещали заплатить, а всякий рубль для меня дорог, так как пенсия моя мала2. В сентябре я развяжусь с Козловскими.

Дома у меня, как я Вам писал уже, все одни нелады. Но надеюсь на лучшее, ведь должны же все когда-нибудь выздороветь. Сейчас жена уже стала вставать и дочь из больницы выписалась.

Возвращаюсь к “погодным” условиям этого года. Остаемся мы и без грибочков, и без варенья из лесных ягод. Особенно жалко остаться без грибов. Я всегда много приносил, и мы делали большие запасы, ибо очень люблю брать грибы и почитаю себя за “грибного знатока”, и были у меня свои “заповедные” местечки, но все теперь огонь уничтожил. А зимою грибы — это большое подспорье, особенно было б это важно нынче, ибо мы, видимо, “сядем” без капусты и без картошки. Ведь все пропало от жары, и в торговой сети нет ни того, ни другого. И вряд ли будет.

Ну, да как-нибудь переживем, ведь уже пережили и 1918-19, и 1920-21, и военные голодные годы, не помрем и теперь.

Вот и все пока в этом письме. Пишите, что еще бы хотели от меня получить, с удовольствием исполню все, что в моих возможностях.

Привет Евгении Петровне3 и Вам от нас обоих4.

Уваж. Вас А. Григоров

26 сентября 1972 г.*

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Отвечаю на Ваше письмо от 23 сентября и поставленные в нём вопросы.

1. О Петрове. В моем архиве есть такие сведения о Петровых:

А. Павел Иванович Петров, генерал-майор, участник Отечественной войны 1812 года. Макарьевский дворянин и помещик. Родственник Лермонтовых. В рукописном отделе Государственной библиотеки имени В.И. Ленина есть фонд Петрова, личный, под №138. В Костромском архиве сведения о П.И. Петрове находятся в фонде 121, опись 1, ед. 5428 за 1854 год. Родился П.И. Петров в 1792 году, умер в 1871 году. Есть в Костромском архиве личный фонд семьи этих Петровых, фонд № 647, 26 единиц хранения за годы 1834-1871.

Б. Его сын, Аркадий Павлович, род. в 1824 году. Макарьевский дворянин и помещик. О нем в Костромском архиве фонд 121, опись 1, ед. 5428 за 1854 г. и 6877 за 1877 год, имел чин действ. стат. советника, жил б.ч. в С-Петербурге.

В. Сын Аркадия Павловича, Николай Аркадьевич, капитан 1 ранга, видный военно-морской деятель русского флота до 1917 года. Морской писатель. Помещик Макарьевского уезда и макарьевский дворянин. О нем в Костромском архиве фонд 121, опись 1, ед. 8859 за 1907 год. Больше про этих Петровых у меня нет ничего. Вотчина Петровых была в Макарьевском уезде, там была и их усадьба, но были деревни и в других уездах. Что Вас интересует — напишите, при случае, если будет возможно, загляну в архив и попрошу посмотреть эти дела.

2. Об Н.А. Ивашенцеве у меня есть все исчерпывающие сведения, он действительно уроженец Буйского уезда. О нем я поместил статью летом прошлого года в нашей “Северной Правде”. Если хотите, могу прислать вырезку из этой газеты. Правда, статья, как обычно, сильно сокращена. Вся литература о Н.А. Ивашенцеве мне известна. Благодарю Вас за Ваше внимание к моим “занятиям”, если что найдете — то буду рад Вашим сообщениям, пусть может случиться, что сообщаемые Вами данные мне известны, но это ничего не значит, может быть, и новое что-либо окажется. В отношении родословной Катениных, то тут, по-моему, ничего нового и интересного к тому, что есть у меня, добавлять уже вряд ли придется, а вот насчет Лермонтовых — то это не так. Прослеживаются интересные родственные связи фамилии Лермонтовых со многими яркими фигурами прошлого, этот труд поглощает очень много времени, но я не теряю надежды его закончить, правда может быть, на это уйдет год и даже больше.

А то, что я составил, это все надо выбросить вон, так как очень много пропущено. Но интересны только Лермонтовы XVII, XVIII и XIX веков, а Лермонтовы ХХ века, по-моему ничего интересного из себя не представляют, и я не тружусь искать что-либо о них. Довольно и того, что в течение 60-х годов было помещено в газетах — Солигаличской, Галичской и других районных.

С князьями Козловскими я рассчитался и даже получил некую сумму за свой труд, правда, не слишком большую, но и это для меня подспорье, к моей мизерной пенсии.

Теперь одновременно делаю про Невельских, хочу тоже добить их полную родословную и установить, куда и как они растеряли все свои земли, и занимаюсь с Лермонтовыми; тут я тоже хочу установить, каким образом были утрачены колоссальные владения рубежа ХVIII-ХIХ веков, а также, по какому случаю дед и отец М.Ю. Лермонтова “сбежали” из числа костромских дворян. Всем добытым могу поделиться, если Вам это интересно.

Вот мои ближайшие цели. Попутно кое-что делаю по просьбе Чухломского музея, там директор, некто Г.И. Лебедев5, очевидно, энтузиаст архивно-музейного дела, хотя и с очень слабой подготовкой; я его лично не знаю, а только переписываюсь с ним. Он собирается писать какую-то историю чухломского края, и мне нетрудно ему помочь кое-чем из своих архивов. Вот перспективы на зиму, и еще — обязательна поездка в Москву, а если соберутся монетки, то и в Ленинград, там в ЦГА ВМФ6 у меня много надо поискать и узнать.

Так что если здоровье не подкачает, то зима будет “насыщенная”. Звонил Марии Николаевне7, она все в разъездах, сейчас, очевидно, опять в Подольске, там у её сына или дочери какие-то квартирные дела, и ей надо там быть при получении квартиры. Сказала, что заедет к Вам из Подольска. Вот на этом пока и поставлю точку.

Привет от меня и жены Евгении Петровне и Вам и благодарность за память от М.Г.8

Уважающий Вас А. Г.

3 октября 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Возвращаю Вам составленную Вами Катенинскую родословную, мне тут добавить нечего, только я кое-где добавил звания и чины и годы рождения-смерти.

Извините, что немножко помарал эту родословную, но раз это черновик, то беда небольшая.

Также сообщаю Вам полное название книги “Зиновьевский архив”: “Архив сельца Зиновьева. Акты и письма. 1913 год, 243 страницы, СПб. Костромская губернская учёная архивная комиссия”. Этот заголовок стоит на обложке и корешке книги.

Когда закончу Лермонтовскую историю, то пришлю Вам для обозрения и составленную мною полную родословную.

Но это будет еще не очень скоро. Сейчас тружусь в полную меру, но так много надо перебрать документов, что дело идет медленно.

Больше у меня новостей нет.

С продуктами дело дрянь — с картошкой, капустой, маслом, сыром и проч. Плохо нам будет эту зиму. Но как-нибудь перебьёмся, не первый раз за нашу жизнь приходится переносить такие невзгоды. Мария Григорьевна благодарит за привет и, в свою очередь, отвечает тем же Вам и Евгении Петровне, к чему и я присоединяюсь.

Ваш А. Григоров

13 октября 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Получилось какое-то недоразумение: я собираю материалы по истории рода моряков БУТАКОВЫХ, а Вы мне пишете про род БУНАКОВЫХ.

В чем же тут дело? В Вашем письме, впрочем, есть кое-что и про Бутаковых. Я тут уже и не пойму, про кого же идет речь. Сперва Вы пишете про Бунаковых, а потом упоминаете про Бутаковых, ветвь, идущую с 1590 г. от Афанасия.

Но как бы то ни было, очевидно, все эти Бунаковы и Бутаковы не имеют никакого отношения к тому роду, которым я интересуюсь.

Все же я должен Вас благодарить за Ваше внимание к моим поискам, хоть они и не дали ничего для моей работы.

Между прочим, среди БУТАКОВЫХ мне попадались моряки из каких-то других родов и не имеющие отношения к костромским дворянам. Это — БУТАКОВ Степан Федорович, в 1775 г. кадет Морского корпуса, участник войны с Турцией 1787-1790 и был на эскадре адм. Ушакова. Уволен в 1800 г. с чином капитана 1 ранга. Затем Бутаков Илья, кадет с 1786 г. Уволен мичманом в 1798 г. Потом БУТАКОВ Николай Михайлович, кадет в 1818 году, участник кругосветного плавания адмирала Литке в 1826-29 гг., потом служил в Черном море и уволен капитаном 1 ранга в 1847 г. БУТАКОВ Петр Ильич, кадет с 1816 г., уволен в отставку в 1829 г., и БУТАКОВ Роман, гардемарин в 1788 г., уволен лейтенантом в 1798 г. Все они из какой-то другой губернии, но не из Костромской.

Затем в Новгородском ополчении 1812 года участвовали Бутаков Петр, подпоручик, Бутаков Николай, прапорщик, и Бутаков Егор, коллежский регистратор, но все они, очевидно, были из новгородских дворян.

А Костромской воевода в 1708 году не БУТАКОВ и не БУНАКОВ, а БУРНАКОВ Иван, так, по крайней мере, он значится в списках воевод г. Костромы.

Вот видите, в какие дебри я забрёл со своими Бутаковыми, что и не знаю, как выбраться!

Напишите мне, что Вы из всего этого могли понять и разобраться. Я Вам писал про Петрова, Павла Ивановича, не знаете ли Вы, как он приходился родней Лермонтовым? У него был в Галиче свой дом, хотя он по своему положению считался макарьевским помещиком.

Больше у меня пока новостей нет, разве только то, что наш Историко-архитектурный музей собирается выпускать в свет какие-то “Учёные записки”9, видимо, наподобие издававшейся Костромской губернской учёной архивной комиссией в конце прошлого века “Костромской старины”, которой вышло VII выпусков, или “Трудов Костромского научного общества”, эти сборники выходили и после революции, года до 1928-го, кажется.

Меня пригласили сотрудничать, и я дал им кое-что из своего добра, но не знаю уж, что им понравится и подойдет, ведь мой материал достаточно специфичен и очень далек от всяких “измов”, без чего теперь, вроде бы, и не полагается писать, хотя бы и про времена Адама и Евы. Может быть, и Вам они предлагали сотрудничать? Про Вас и Ваше увлечение костромской стариной им известно по Вашим статьям в районных газетах.

Теперь еще один вопрос: Вы мне говорили о Екатерине Юрьевне Лермонтовой, якобы бывшей замужем за Свиньиным. Так вот, Екатерин Юрьевен было две: одна родная тётка Михаила Юрьевича* , дочь Петра Юрьевича, она была на 3 года старше своего брата, отца Михаила Юрьевича, но была и другая Екатерина Юрьевна, дочь Юрия Матвеевича, она была несколько старше и из другой ветви.

И за каким именно Свиньиным она была замужем? Свиньиных было так много в Галичском и Макарьевском, а также в Чухломском, Кологривском, Костромском, Буйском и Солигаличском уездах, что их картотека будет состоять не менее чем из двухсот имен. И там встречается не один Петр Никитич, так что трудно определить, о каком же Свиньине надо наводить справки. А это бы пригодилось для моего “опуса” про род Лермонтовых.

Вот пока и все. Мария Григорьевна благодарит за привет и, в свою очередь, шлет привет Вам и Евгении Петровне, к чему присоединяюсь и я.

Ваш А. Григоров

16 ноября 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Спасибо Вам за ваше внимание к моим “трудам”, и впредь прошу не оставить, и если что-либо попадется, на Ваш взгляд, интересующее меня, то всегда буду рад получить от Вас всякие сведения; так и про Красное, хотя я и раньше знал, что оно было дворцового ведомства, но теперь появилась новая деталь: число дворов в 1712 году. Из дворцового ведомства Красное было пожаловано матушкой Екатериной фрейлине Бутаковой, по мужу баронессе Строгоновой, жене Сергея Строгонова, и её брату, ротмистру Конной гвардии Петру Бутакову, а эта фрейлина, Прасковья, на другой год умерла, и Красное перешло её брату. Но потом, каким-то случаем, я еще не установил, каким, пол этого села оказалось в конце XVIII века во владении князя Петра Андреевича Вяземского. Пока еще я не нашел концов, но надеюсь за эту зиму доискаться того, что меня интересует.

А Сидоровское матушка Екатерина пожаловала графу Владимиру Григорьевичу Орлову во время своей поездки по Волге с заездом в Кострому, в 1767 году. Потом Сидоровское, от детей Владимира Орлова, перешло графам Паниным.

Теперь о Кологривском музее. Нынче летом сюда к нам, в архив, приезжали две “дамы” и что-то копались в архиве, но по части более поздних, уже после 1917 года, дел. Я, было, желал с ними поближе познакомиться и потолковать, но встретил такой ледяной приём, что никакого диалога у нас с ними не получилось. А то, что есть у них в Кологриве, в частности ревизские сказки, это все есть и здесь; у них там вряд ли что можно найти интересное по XVII и XVIII векам, всё, что в Кологриве было, то есть дела уездного суда, предводителя дворянства, земства, опёки и полицейского управления, всё это здесь, у нас. А вот с Чухломским музеем у меня наладились более дружеские отношения. Там директор, некто Г.И. Лебедев, хотя, как видно по его письмам, и не хватает звезд с неба, но, видимо, энтузиаст своего дела, только замыслы его чересчур широки, и не хватает ему образования и общего уровня развития довести всё задуманное до конца. Уж очень он взял на себя непосильную, чересчур объёмную, задачу.

Я ему много разного своего материала дал, по части Лермонтовых, Невельских, Катениных и других, за что он мне неизменно шлет благодарности и хотел бы получать и получать еще и еще, но ведь и мои возможности не безграничны.

Так что насчет каких-либо поисков в Кологривском музее мне представляется, что эта овчинка не будет стоить выделки. Да и очень уж суровы показались мне эти кологривские дамы. Они даже, как мне показалось, с негодованием отвергли всякую мысль о любом сотрудничестве между мною и ими.

Ну и пёс с ними! Я-то во всяком случае ничего от них не желаю и не жду, а наоборот, сам хотел им предложить совершенно бескорыстно, ибо я все свои дела никак не связываю с какими-либо материальными интересами; хотел поделиться своими “богатствами”, а раз не хотят —то и не надо!

Я Вам посылаю составленную мною родословную Жоховых, это линия кологривская, обосновавшаяся там с начала XIX века, а родом они из Ярославля. А другая, более древняя ветвь, тоже ярославского происхождения, у меня значится, в отличие от “унженских” Жоховых, “пахтановскими” Жоховыми. Они имели владения и в Макарьевском, и в Чухломском, и Галичском уезде, и хотя были записаны в “шестую книгу” — “унженские” были только в “третьей” книге, — но основательно обнищали к началу XIX века, и из этой семьи не вышло ни одного хоть сколько-нибудь значительного деятеля в любой сфере, будь то военная или общественная деятельность. Последние Жоховы из “пахтановских” были уже чуть не сплошь неграмотными и очень бедными.

В Москву я смогу приехать только после Нового года, скорее всего, в такое же время, как и в прошлом году, то есть март-апрель.

Дела много, я хочу еще кое-что сделать для нашего архива, то, чего не сделает никто, кроме меня, а именно — просмотреть весь фонд палаты гражданского суда и составить на него именную картотеку, это с середины XVIII века и по реформу суда в 1864 году.

Там возможны интересные находки, так как масса спорных дел по землям и деревням, и часто в обоснование своих прав там находим приложенными копии древнейших грамот, интереснейшие “поколенные росписи” и видим, переход владений как совершался, завещания духовные и многое другое. И я, делая эту работу, могу безмерно обогатить свои “архивы” всякого рода выписками и копиями “поколенных росписей”. Меня эта работа очень занимает А время — есть, я ведь ничем, кроме возни со своим правнуком не занят10, и пока силёнка есть ходить, то вреда не будет, а даже польза, так как могу и пешком зимой через Волгу ходить, а врачи настоятельно рекомендуют старикам побольше ходить по свежему воздуху.

Вот на этом и точку надо поставить.

Спасибо Вам от М.Г. за поклон и привет Вам и Евгении Петровне, и от меня и от М.Г. такой же сердечный поклон и пожелания Вам всего хорошего.

Ваш А. Г.

19 ноября 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Благодарю Вас за сведения о родословной князей Вяземских.

У нас, в Костромской губернии, были, кроме князя Петра Андреевича, владевшего селом Красным в конце XVIII и начале XIX века, еще много князей Вяземских, видимо, одного и того же рода, но, как они были в родстве с поэтом Петром Андреевичем, мне пока не ясно. Последние представители этих князей жили в усадьбе Воскресенское, бывшего Галичского уезда, а ныне, по-видимому, Антроповского района. Их громадный фамильный архив хранится в нашем областном архиве, но я не имел времени в нем покопаться.

А родословие Жоховых Вы могли свободно оставить у себя, я Вам для того его и перепечатывал.

Да, я Вас вполне понимаю, Ваше положение, и как противно постоянно кривить душой и лицемерить! Но в такое время мы живем, все так к этому уже приспособились, какая-то двойная жизнь; одно дело на службе, где все лицемерят и кривят душой и постоянно лгут и сами себе, и другим, и другое дело — быть самим собою!

Противно всё это!

Мария Николаевна опять собралась в отъезд, к кому-то из потомства, кажется, к сыну, в Подольск, там требуется её присутствие едва ли не в качестве няни к ребенку. Она мне сказала, что уезжает недельки на две.

Она довольно активно взялась за ревизские сказки по Кологривскому уезду начала XIX и конца XVIII века, что-то там выписывает: какие лица владели крестьянами, откуда приводили вновь купленных и куда продавали и так далее. Это может дать богатый материал для всякого рода исследований, и материал сей очень интересен, но она, как мне кажется, да и Вы про это пишете, как-то пессимистически относится ко всему: кому, мол, все это надо! Никто, мол, ничем этим теперь не интересуется. Она отчасти права. Посмотрите: чем наполнены наши исторические журналы? Я выписываю “Военно-исторический”, “Морской сборник” и “Советские архивы”. Почти все 100% этих изданий заняты публикациями о недавних событиях, большею частью о прошедшей войне и, много реже, о первых годах после 1917 года. А такого рода исследованиям, как делаю я, например, нескоро можно будет ожидать, что дадут им место в нашей печати.

Вы пишете, что стали работать в ЦГВИА11, и предлагаете мне свои услуги — сообщить, если что найдется. С благодарностью принимаю Ваше предложение, мне все будет интересно и важно. А вот насчет того, что бы интересовало в первую очередь, то я тут пока назову только одно имя: генерал-майор и кавалер ордена св. Георгия Победоносца Федор Михайлович Кутузов. Служил он в Преображенском полку, как и его отец, капитан Михаил Федорович. Родился, видимо, около 1735-45гг. Умер в 1800 году.

Не попадется ли сведений о его службе, может быть, послужной список. По моим соображениям, он был в чине полковника в экспедиции графа А.Г. Орлова в 1769-1775 гг. в Архипелаг12, с батальоном Преображенского полка, и участвовал в десанте на острове Парос в Средиземном море в 1770 году, после Чесменского сражения.

Его послужной список должен бы быть здесь, но за этот год (1788), когда собирали послужные списки со всех господ дворян, почему-то по Кинешемскому, вернее по Кадыйскому уезду, я не нашел ни одного списка. А мне он очень был бы нужен. Если Вы его найдете или какие-либо вообще сведения об этом лице, то буду Вам бесконечно признателен.

Дальнейшее потомство этого Ф.М. Кутузова было такое: единственный сын, Николай, умер 30.12.1812 г. в возрасте 21 года. Дочери — старшая, Варвара, была замужем за Е.Г. Сипягиным, из Галичского у., вторая, Александра — за г. Сабанеевым, а третья, Любовь — за лейтенантом Н. Патракеевым. Про всех этих я знаю достаточно, а вот про самого генерала Ф.М. Кутузова — не нашел того, что надо. В отставке он был, очевидно, с 80-х годов XVIII века, ибо с 1788 по 1800 год он служил Костромским губернским предводителем. А что если попадется и про других, то буду тоже рад и буду благодарить Вас.

А Бутаковы не были ни в каком родстве ни с Вяземскими, ни с Оболенскими, ни с Долгоруковыми. Из “знатных” фамилий — только со Строгоновыми, но Красное к Строгоновым отношения не имело. Но я не теряю надежды здесь найти концы этого дела. Буду подряд смотреть дела гражданской палаты, там купчие, завещания и тому подобное, и может найтись искомое мною.

А на этом и поставлю точку, предварительно пожелав Евгении Петровне и Вам, как от имени М.Г., так и от своего, самого лучшего здоровья, благополучия и успехов во всех Ваших делах.

Пишите.

Ваш А. Г.

25 ноября 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Спасибо Вам за Бутаковскую роспись. Но, к сожалению, она не имеет никакого отношения к нашим, костромским, Бутаковым. Однако, я приобщил её ко всем своим архивам, быть может, и пригодится когда-либо.

В связи с этим я у Вас хочу спросить, из каких материалов Вы черпаете эти росписи? И какая цель была их составлять? Что это за фонд, какого учреждения? И почему только одни имена почти, без указания чинов, и званий, и должностей, и почти всегда без дат?

Это напоминает “Бархатную книгу”, где обычно тоже только одни голые имена, с указанием “у него дети…”. Если это взято из дел департамента герольдии, то там обычно более подробные сведения в родословных.

Я всё продолжаю возиться с Лермонтовыми. Так много их уже у меня, что можно запутаться. Тем более, что документы все почти не подлинные, а копии, и многие сняты очень плохо, то есть переписчики допускали ошибки, и теперь трудно их исправлять. Вот и тут, с одной Лермонтовой, я запутался. Это тётка поэта, Елена Петровна, по мужу Виолева. Что она тётка, это видно из ряда печатных источников, а вот в архиве она пишется дочерью Петра Михайловича Лермонтова, тогда, выходит, она никакая не тётка, а совсем дальняя родственница, да еще из более старшего поколения. Так и с другими. Иногда нет указаний на имя мужа какой-либо девицы из рода Лермонтовых, а как бы это было нужно, ибо могли быть очень интересные родственные связи.

Вот, например, нет имен Назимова, Семичева, Черевина и многих других, которые были женаты на Лермонтовых: Мельгунов, Голостенов и еще другие, а из всех этих фамилий были значительные люди по своему положению и деятельности. Конечно, можно всё найти, но как много времени надо на такие поиски! Так что еще, видно, долго мне придется возиться с этими Лермонтовыми.

А кому пригодится всё это — вопрос. Однако, я этим не останавливаюсь, мне — как тому еврею из анекдота: “и при деле, и навар остаётся!” Это про того еврея, который торговал вареными яйцами, покупая их по той же цене, что и продавал. И на вопрос: “что же он от этого имеет?” — он отвечал, как я написал выше.

Если Вам что попадется еще, я за все буду Вам благодарен, в свою же очередь, и я, чем могу, всегда рад Вам быть полезным.

Спасибо за привет.

Евгении Петровне и Вам от меня и от М.Г. тоже сердечный привет и пожелания всего хорошего.

Ваш А. Г.

8 декабря 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Ваше письмо от 5/XII получил и благодарю Вас за сообщение о прабабушке М.Ю. Лермонтова.

Может быть, Вы знаете и фамилию его бабушки? Я никак не могу у нас, здесь, разыскать её фамилию, но и надежды еще не потерял. Вы пишете про “Чёрный стан”. Мне известен таковой, он находился в Любимской округе; в XVIII веке, до 1796 года кажется, Любимский уезд Ярославской губернии входил в состав Костромской губернии. И мне часто попадаются бумаги, купчие и прочие документы, где указываются поместья Любимской округи, Чёрного стана. А близко Галича, насколько я знаю, Чёрного стана не было. Часть этого Черного стана потом вошла в самые западные куски Буйского и отчасти Костромского уезда. А Боборыкины были как раз не Костромского уезда, а Любимского, Ярославского, Даниловского уездов. Впрочем, есть такая книга “Старинные волости и станы Костромской губернии”, при случае еще разок проверю, но думаю, что у Галичского озера этого Чёрного стана не было. Кстати, нет ли в Вашем “талмуде” чина или звания Боборыкина, отца этой Анны Ивановны Лермонтовой?

Про Солтановское восстание в поместье Грибоедовой здесь в архиве есть самые подробные сведения, подлинное дело о восстании этом.

А про Пасынковых я могу написать, что был в 1805-1815 годах губернатором в Костроме Н.Ф. Пасынков, бывший моряк, участник многих плаваний и сражений; его отец был Федор Иванович Пасынков, род. в 1720 г., в 1785 году имел чин генерал-цейхмейстера, в 1768 г. управлял в Сибири Каменскими заводами (на Алтае). Умер в 1802 году. У него было три сына, и все моряки.

Судьба Николая Федоровича Пасынкова была печальна. Он был губернатором в Костроме в самое трудное время, во время Отечественной войны, положил много усердия в снаряжении и отправке Костромского ополчения; в 1815 году, по ряду доносов на него ревизующему Костромскую губернию сенатору Алябьеву (отцу композитора), был “снят с работы” с преданием суду. Много на него наклепали несправедливого, главная же его вина была в том, что он жил “не по средствам” и занимал деньги у костромских купцов, что было признано как взяточничество. Он умер от расстройства, не дождавшись суда. Его жена была из роду Кологривовых, их поместье главное было “Паникарпово”, вёрстах в 40 от Костромы по пути к Галичу. Имение было взято в опёку; после снятия Н.Ф. с должности опекуны довели имение до разорения, а крестьян до полного обнищания, что и привело к бунту.

Впоследствии, примерно с 70-х годов XIX века, этим поместьем владели Трухины; последний из них, бывший генерал советской армии Федька Трухин, награжденный не одним орденом Красного знамени еще в Гражданскую войну, в эту войну изменил родине и перешел на сторону немцев вместе с генералом Власовым и был повешен в конце 1945 года вместе с Власовым и другими изменниками.

То, что Вы пишете насчет “краеведческого комитета”, интересно, и хорошо было бы, если бы таковой организовался. И я на Вас ничуть не в претензии, что Вы упомянули моё имя Вашему знакомому в связи с этим делом. Буду рад сотрудничать с ними. Все мои статьи приняли в “Ученые записки”, про которые я Вам писал, кроме “Княжны Таракановой”. Но и эту, как будто бы, хочет взять журнал “Наука и религия”, только они просили меня несколько переделать статью, дав ей “антирелигиозный оттенок”, чего в моей статье нет, да по-моему, и не должно бы быть. Но, видимо, придется потрудиться и переделать слегка по их указаниям. “С волками жить — по волчьи и выть”, — так говорит мудрая пословица.

Мария Николаевна возвратилась из своей командировки “в няньки” и приступила к работе над ревизскими сказками 7-й ревизии, и Вы, видимо, будете иметь от этого некоторый “навар”13.

А я все никак не могу поставить точку на Лермонтовых. Хочется дознаться, как и при каких обстоятельствах они растеряли свои имения. Ведь владения Лермонтовых в XVIII – первой четверти XIX века только в нашей губернии были огромны! Пока только ясна судьба Острожникова и Колотилова, а ведь были только в одном Чухломском уезде, не считая Галичского, Буйского, Кологривского, Кинешемского и Костромского уездов, еще такие роскошные усадьбы, как Ивановское, Давыдовское, Юркино, Нескучное, и все пошло прахом. Последние костромские Лермонтовы были вовсе нищие, жили на грошовое жалованье.

Еще интересно, что из жалованных царем Михаилом Федоровичем селений только одно Острожниково сохранилось в роду Лермонтовых, а все остальные деревни перешли в другие руки. А богатство, помимо женитьбы на очень богатых невестах (Коптевы, Перфильевы, Юшковы), — образовалось, главным образом, от винных откупов, которыми очень счастливо занимались Николай Петрович Л., и его вторая супруга, и их сын Василий Николаевич со своей женой Верой Васильевной, внучкой адмирала Мартьяна Яковлевича Сипягина.

А вот Павлу Петровичу Л-ву винные откупа не пошли на пользу. Вообще, его личность вызывает большую симпатию. Пережил 4-х царей и цариц, имел больше десятка детей, и внуков поменьше, всех их похоронил и умер в возрасте 91 года.

Вот так и хочется побольше насобирать всяких данных, все это интересно со всяких точек зрения. И преступники из Лермонтовых были, да еще какие! Только сумели уйти от наказания.

Вот на этом надо и точку поставить.

Привет Евгении Петровне и Вам от нас обоих.

Ваш А. Г.

22 декабря 1972 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Спасибо Вам за уточнение сведений о прабабушке Лермонтова. Это всё мне пригодится.

А прежде всего, очевидно, пришло время для поздравления уважаемой Евгении Петровны и Вас с наступающим новым 1973-м годом.

Желаю Вам обоим хорошего здоровья и успехов во всех Ваших трудах. А также, чтобы новый 1973-й год не был таким гнусным, как уходящий

1972-й.

Вы пишете про бунт крестьян в Солтановском имении Н.Ф. Грибоедовой. У нас, в Костромском архиве, есть много архивных материалов по этому делу, есть и имена главных участников и организаторов бунта, есть и приговор, но это все давно уже многими исследователями неоднократно просмотрено и, вероятно, где-нибудь было в своё время опубликовано, так что вряд ли сейчас стоит заниматься этим делом. Есть много “темных”, то есть никем не обследованных дел, в частности, по Чухломскому уезду; например, дела князей Шелешпанских, или дело Шипова, или того же И.Ю. Лермонтова, также Ермолаева — все эти люди являлись какими-то выродками среди того круга обычно жестоких и взбалмошных людей.

Спасибо Вам также и за справки о Вяземских, но все упомянутые в Ваших справках селения не имеют отношения к Красненскому имению.

А я недавно нашел один документик по части Красного, но еще за многими делами его не прочитал и не переписал, но сделаю это в ближайшие дни.

Я тоже думаю, что мало для Вас полезного найдется в Военно-историческом архиве. Ведь, по-моему, самое интересное — это послужные списки офицеров и генералов, а раз их там нет или трудно найти, то другое, вероятно, интересно лишь для специалистов-военных. Иное дело ЦГА ВМФ. Там фонд №1406 целиком состоит из послужных списков морских офицеров и адмиралов, и там можно найти земляков наших и других лиц, к которым имеется интерес. Я оттуда почерпнул немало для себя интересного.

Мария Николаевна усердно занимается с ревизскими сказками по парфеньевской части Кологривского уезда. Работает так усердно, что на днях с ней сделался обморок!14 Я ей советую не так усердно заниматься, ведь это не к спеху. Вчера она дала мне на просмотр свою тетрадь, она весьма подробно выписывает данные по всем деревням этого района, но, к сожалению, ревизские сказки 1, 2 и 3 ревизии в архиве по Кологривскому уезду отсутствуют вообще, а по 4 ревизии поражены грибком, так что не могут выдаваться читателям. Так что её изыскания имеют началом лишь 5 ревизию, то есть 1795 год и более позднее время.

Собранные ею сведения весьма подробны, и для меня тоже представляют некоторый интерес, ибо из них можно выловить кое-что, касающееся генеалогии, а именно генеалогия некоторых фамилий меня интересует. А я к её тетради сделал маленький “комментарий”, в части тех лиц, которые чем-либо сделали заметным своё имя в истории нашей родины и чьи вотчины и поместья были расположены около Парфеньева. Конечно, мои сведения далеко не претендуют на исчерпывающую полноту, я знаю далеко не о всех и лишь кратко написал, чем то или иное лицо было известно.

А ей, Марии Николаевне, эта работа очень нравится, она, как и мы с Вами, “заболела” архивной лихорадкой.

О существовании Чёрного стана на северной стороне Галичского озера у меня сведений нет, да я и думаю, что там такового и не было, иначе мне бы встретились указания на этот стан в купчих, завещаниях, владенных и других актах XVII-XVIII веков по Галичской округе.

Однако, Чёрный стан только проходит по Любимской округе. Если еще попадется что-либо, то не премину Вам сообщить. Сейчас я просмотрел все акты по 1783 год включительно и там такого стана по Галичской округе не встречал.

Вот теперь можно и точку поставить, распростившись с Вами до следующего письма и пожелав Евгении Петровне и Вам доброго здоровья и всякого благополучия.

Ваш А. Г.

10 января 1973 г.

г. Кострома

Вот пришел и новый, 1973-й год, дорогой Дмитрий Федорович, и прибыло Ваше первое в этом году письмо.

Каков же будет этот новый год? Пока хорошего видно мало, снегу и у нас нет совсем, поля голые, а это, если начнутся морозы, снова грозит неурожаем.

Туговато нам всем будет, если повторится такой же неблагополучный в смысле урожая год. А это вполне возможно. Вспомним время царя Бориса, ведь три года подряд были такими, что с хлебом было туго, и это не в малой степени послужило причиной трагической смерти его и его семьи. Но будем надеяться, что времена Борисовы не повторятся!

Мария Николаевна всё трудится с ревизскими сказками, говорит, что она все это делает для Вас, а что Вам все эти её записи дадут? Вообще-то, проделанная ею работа представляет ценность для историков, занимающихся временами крепостного права, но много ли таких ныне? Всё внимание обращено на период после 1917 года. Говорит, что она для Вас уже имеет сведения более чем о 100 кологривских помещиках.

Мои дела продвигаются помаленьку, всё, что можно найти у нас в Костроме про Лермонтовых, мне думается, я если не прочитал, то в ближайшем будущем прочитаю. Осталось сравнительно немного. Очень много я узнал, читая купчие XVIII и начала XIX века, и жалею, что не смогу всего использовать. После долгих поисков мне, наконец, попалась и купчая деда поэта, Петра Юрьевича, на продажу его поместья некоему бригадиру Радилову. Было это в 1795 году, а жил в поместье дед поэта вовсе не в родовых, жалованных от царей усадьбах (имею в виду Кузнецово, Острожниково и др.), а в ус. Воронино; этой усадьбы уже не существовало к 1874 году, а деревни, к ней принадлежащие, и поныне стоят. Это — Починок Елизаров и Бараново, и находятся они в пределах теперешнего Парфеньевского района, недалеко от станции Николо-Полома, на реке Шуе. А “дошли” эти деревни и усадьба к деду Лермонтова от его родной тётки, Феклы Петровны, бывшей замужем за которым-то Шиповым (пока еще не установил, за каким именно Шиповым). Про эту Феклу Петровну я раньше и не слыхивал. Вот так делаются находки.

Многое проясняется и в родословной всех Лермонтовых и обнаруживаются ошибки; даже сами Лермонтовы в своих родословных, публиковавшихся в своё время, делали ошибки, перевирали имена и фамилии, в общем, плохо знали своих предков, а уж Михаил Юрьевич — тот и вовсе мало знал об этом, кроме того, что его какие-то предки были шотландцами.

Особенно много неверного во всех публиковавшихся статейках и заметках Ивана Николаевича Лермонтова, жившего в Воронежской губернии. Интересно, что Лермонтовы были в родстве со многими знатными, богатыми и известными фамилиями, напр. Барш, Мельгуновы, Семичевы, Свиньины, Коптевы, Борноволоковы, Перфильевы, Кафтыревы, Шиповы, Готовцевы, Борщевы, Черевины, Фон-Дервиз, Сипягины (через Слащевых), Катенины и другие. Про некоторых — Коптевых, Борноволоковых, Перфильевых — можно много бы написать.

Теперь еще пару слов о Жоховых. Дм. Ник. Жохов снова мне писал, что Вы, якобы, к нему обращались с какими-то просьбами о сведениях о его дяде, Михаиле Федоровиче. И это ему, вроде, как бы неприятно, и он недоумевает, зачем Вам нужны все сведения о Жоховых? Он спрашивал меня, ибо знает о нашем с Вами знакомстве, но что я могу ему сказать? И еще: Вы недоумеваете, каким образом этому Дмитрию Николаевичу приходится прадедом капитан 1 ранга и кавалер (Георгия) Гаврило Иванович Невельской. Посылаю Вам схему родства этого, из которой Вы сможете все уяснить. Дело в том, что отец Д.Н. Жохова был женат на своей же двоюродной сестре, а эта-то сестра и была внучкой Невельского.

Затем еще прошу извинения: я малость поднаврал в той родословной Жоховых, что Вам посылал осенью. А именно, в части этой самой внучки Невельского, или, вернее, не внучки, а дочери. Я указал, что женою Михаила Федоровича Жохова (того самого, которым Вы интересуетесь) была дочь Невельского, а надо было указать эту самую дочь не женою №6, а женою №3 — штабс-капитана Михаила Яковлевича. Очень прошу извинить меня за такую ошибку, для меня она просто непростительна. Это такая небрежность с моей стороны, что я просто чувствую себя виноватым.

Теперь про живущих в Кологриве потомках Жоховых. Это могут быть потомки другой ветви Жоховых, также живших в самом Кологриве в XIX веке; но те Жоховы, про которых мы с Вами имеем переписку, их даже не признавали за свою родню и с ними “не водились”. Почему — не знаю уж. И еще были Жоховы в Макарьевском и даже Чухломском уездах, все они — побеги от одного корня, Родиона Квашни, но между собою не имели никаких общений и даже почему-то недоброжелательно относились друг к другу. Так что вполне вероятно, что те 40 человек, о которых Вам пишет учительница из Кологрива, и есть потомки “настоящих” Жоховых, а не из “мужиков”. Только странно, что их так много. Неужели их не коснулся 37-й год и следовавшие за ним? Ведь “наши” Жоховы претерпели немало и понесли потери в это время.

Теперь еще вопрос к Вам. Мария Николаевна как-то мне сказала, что Вы ей говорили о родстве Лермонтовых с Мещериновыми. Эти Мещериновы ведь её “хобби”. Так какое это могло быть родство? Меня это заинтересовало, но я нигде подтверждения тому не видел. Так что если Вы что-либо знаете, то мне поведайте. С продуктами у нас получше, но плохо с мясными и яйцами, и, конечно, о сгущенном молоке и поминать нечего.

Привет Евгении Петровне и Вам от меня и жены.

Ваш А.Г.

17 января 1973 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Вчера отправил Вам письмо, а сегодня пишу вновь, так как получил Ваш недоуменный запрос относительно Сипягиных. Спешу разъяснить. Ваши данные не полны, у вице-адмирала Мартьяна Яковлевича СИПЯГИНА были дети:

генерел-адьютант, орденов российских и иностранных кавалер, Николай Мартьянович,

майорша Елена Мартьяновна, по мужу ЖАДОВСКАЯ, жена премьер-майора Евстафия Семеновича Жадовского,

полковница Матрена Мартьяновна, по мужу Слащева,

девица Авдотья Мартьяновна.

Смотри ГАКО, фонд 121, опись 1, ед. 314, год 1815.

А у Матрены Мартьяновны Слащевой была дочь Вера, вышедшая замуж за Василия Николаевича Лермонтова.

В сообщаемых мною сведениях этих не может быть никакого сомнения, ибо все это многократно проверено по многим письмам и документам. И все указанные лица мне многократно встречались в разных документах. Так что этот вопрос можно считать исчерпанным; Вам только остается внести дополнительные поправки в Ваши “анналы”.

Сегодня будучи в архиве, Мария Николаевна мне дала прочитать Ваше негодующее письмо, в котором Вы яростно обрушиваетесь на архивных работников. По-моему, зря, так как они совсем ничем таким и не интересуются. И Мария Николаевна по большей части со своими вопросами обращается не к ним, а ко мне15. Из того же, что Вы пишете Марии Николаевне, я могу только сказать, что про убийство Бестужева решительно нет никаких документов в тех делах, что я просматривал. Облегчила бы поиски — если не самого дела, то кое-чего, связанного с этим делом, — дата этого события.

Относительно Зубовых я с Вами вполне согласен, и сам я никогда не занимался Зубовыми, поэтому и не считаю себя компетентным в зубовских делах. И полагал, что парфеньевские Зубовы не в родстве с известными Зубовыми (Валериан, Платон, Ольга Жеребцова и др). Я только читал, в книжке В. Апушкина, что в Костромской губернии было имение “Новографское”, названное, якобы, так по титулу графа, “Нового”, каким и был во время пожалования графского титула один из Зубовых, кажется, Платон. Но это поместье, как писано в той книге, было не то в Кинешемском, не то в Галичском уезде, сейчас точно не помню.

А вот про Герцена и деньги с его имения Чухломского уезда — Лепихино и другие — то тут документы, хранящиеся в Костромском архиве, гласят, что с момента лишения Герцена прав российского подданного это имение было взято в опёку до совершеннолетия его детей и оброчные деньги взимались Ключаревым (упоминаемым Герценом и Пассек в их книгах) и сдавались в приказ общественного призрения; так было несколько лет, до отмены крепостного права, так что, по-моему, вряд ли эти лепихинские деньги могли быть использованы Герценом на издание “Колокола”. Да я Вам, кажется, присылал все материалы по этому имению, и как оно было “куплено” Герценом у его отца, и вплоть до составления уставных грамот и выкупных платежей. Для меня все это ясно как Божий свет, ибо документы — “первый сорт” и сомневаться в них не приходится.

А в общем, “проверять”, “проверять” и еще раз “проверять” — этот девиз должен быть всегда вспоминаем нами, то есть работниками, занятыми всякими поисками. У Вас горизонты шире, у меня же они ограничены нашим архивом, но в нем бывают такие находки, которых иной раз и в Москве не сделаешь, и это несмотря на то, что архив “ограблен” и вышестоящей Москвой, и недобросовестными исследователями, которые повытаскали многое очень ценное в те годы, когда архивом управляли невежественные неучи и хамы.

Если Вы желаете, я пришлю Вам кое-что по родословной Сипягиных и копию одного чудеснейшего документа, указа от 7187* года об отставке Осипа Лукьянова сына Сипягина, прадеда Мартьяна Яковлевича.

На этом пока и закончу.

Пишите, если что Вас заинтересует еще, я всегда с готовностью отвечу на все вопросы, о которых что-нибудь знаю.

Желаю здравствовать.

Ваш А.Г.

12 февраля 1973 года

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Отвечаю на Ваше письмо от 9 февраля с/г.

Первое: по счастью, я уже нашел документы, указывающие на то, что М.А. Левашова была действительно племянницей М.Ю. Лермонтовой, и Вы все это тоже подтверждаете, стало быть, вопрос с повестки дня снимается. А упомянутая выше тётка М.А. Левашовой, Мария Юрьевна Лермонтова, остававшаяся девицей до смерти, завещала свое солигаличское имение, село Богоявленское, племяннику, Александру Андреевичу Катенину.

Второе: О Тыртове. Тыртовы, а также Тырковы, это старинные морские фамилии, и даже одно время морским министром был адмирал Тыртов, но они не костромичи, поэтому про них у меня не выписано никаких сведений. Если Вы знаете имя искомого Вами Тыртова, то нет ничего легче, как справиться о нем в “Общем морском списке”, он имеется вблизи Вас, в Исторической библиотеке.

О Молчанове. В Костроме был род Молчановых, в конце XVIII и начале XIX века это был Ларион Васильевич Молчанов и его потомство. Богатейшие помещики, их владения были большею частью в Галичском уезде, но были и в Буйском, и в Нерехтском и др. Александра Ларионовна Молчанова (ум. в 1824 году) была замужем за А.Ю. Пушкиным, крестным отцом поэта, и по случаю этой женитьбы Пушкины переехали из Тамбовской губ. в Костромскую, получив от Молчановых усадьбу Новинки в Кинешемском уезде, а уже потом А.Л. Пушкина купила Давыдково. Молчановы занимали в XVIII и начале XIX века многие выборные дворянские должности в уездах Костромской губернии. Возможно, ввиду родства Молчановых с Пушкиными, упомянутый Вами Молчанов был из костромских. У Александры Ларионовны были братья, их имен на память не могу сказать, а под рукой нет.

Теперь о материалах ревизий. Конечно, теоретически возможно все материалы ревизий переснять на микропленку, и постепенно эта работа будет делаться, но до ревизских сказок дело дойдет разве что в 2000 году. А заказать за Ваши деньги, хотя и возможно, но это будет очень дорого стоить, ведь это огромное число листов (много тысяч) по каждому уезду, а Вы желаете иметь по многим уездам. Не проще ли выписать от руки — ведь по каждому уезду не так-то много их, не более 200 фамилий и имен, исключая Галичский уезд, который был “до отказа” насыщен мелкопоместными дворянами, а для того есть алфавитные списки не только по ревизиям, но и по каждому рекрутскому набору. Там есть и чин, звание, ФИО, число душ, селение и проч.

Спрошу Марию Николаевну при первой встрече, вела ли она разговор о пересъёмке на фильм16, но, по-моему, это слишком громоздко.

Вот пока и все. Собираемся в марте в Москву, но не ранее 20 числа.

Если приедем — обязательно сперва Вам позвоню, а потом и навещу Вас. Привет Евгении Петровне.

Желаю всего доброго.

А.Г.

25 февраля 1973 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Во-первых, спасибо за присланные сведения о трёх Григоровых. Если еще будут попадаться, то прошу и впредь не оставить меня в неведении, буду весьма благодарен.

Во-вторых, Ваше предложение о переписке алфавита я, конечно, передам в архив, но уверен, что никто за это не возьмется из архивных работников. В отношении же оплаты, то тут я даже не представляю себе, сколько может стоить такая работа, этот алфавит имеет страниц около 500.

Я бы сам с удовольствием взялся для Вас сделать это, тем более, что и себе бы мог оставить копию, но это ведь займет очень много времени. Я полагаю, что мог бы переписать по одной букве в день, начиная с “А”. Но я не могу работать каждый день, и поэтому такая работа у меня растянулась бы на целый год.

У меня есть списки помещиков, но только тех, кто проживал в своих имениях, а тех, кто не жили, у меня нет, и я бы мог Вам постепенно пересылать по частям. И, кроме того, у меня только дворяне, да еще записанные в костромские родословные книги.

Подумайте над этим; если Вас это устроит, то помаленьку могу Вам пересылать.

Я сейчас обрабатываю свою работу, что начерно сделал за месяц в архиве. Будет алфавитная картотека более чем на 2500 имен, за время с середины XVIII века, и даже несколько ранее, и до Крымской войны. Будут сведения о всех воинах и участии их в известных сражениях, сподвижники Суворова, Кутузова, Ушакова и других. И еще — все данные о жестокостях помещиков с крепостными людьми. А вот я так и не нашел ни одного случая убийства помещиков в Кологривском уезде, кроме давно мне известного убийства помещика Левских. И это несмотря на то, что нашел циркуляр МВД о том, что всякое убийство своего помещика крепостными ОБЯЗАТЕЛЬНО должно проходить через руки губернского предводителя, и я теперь просмотрел подряд все дела предводителя с 1785 по 1855 год.

Вот что я и хотел Вам написать.

Засим — до свидания.

Желаю успехов в трудах и Евгении Петровне и Вам желаю доброго здоровья.

Ваш А. Г.

6 марта 1973 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Ваше письмо от 1 марта я получил. Что же я могу Вам написать относительно помещиков? У меня есть много данных, но картотеку дворянскую, на 4586 имен, я уже два года как отдал в архив. Нынче, когда я разрабатывал в архиве фонд 122 “Губернского предводителя дворянства”, я составил еще одну картотеку, на 1543 имени, но это только те помещики, которые проживали в своих имениях и участвовали в общественной жизни губернии, то есть принимали участие в дворянских выборах и занимали какие-либо выборные должности в уездах и губернии.

Но Вам эту картотеку я дать не смогу, так как её у меня заберут на днях. По этой картотеке я составляю сейчас списки костромичей — участников всех войн, начиная с 1727 года и кончая Польской войной 1831 года, то есть за сто лет.

Опять-таки, это только те, кто живыми вернулись с войн (многие ранеными) и остатки своих лет провели в своих имениях. Уже составил список на участников войны 1812-15 гг. (120 человек) и Семилетней войны 1756-63 гг. (80 с лишком лиц).

Вот эти списки я смогу Вам дать на какое-то время, или прислать, или когда приеду, то привести с собой. И еще могу захватить много разных списков, копии которых у меня остались от прежних работ.

Может быть, Вам это все и поможет пополнить Вашу тетрадь. Я эти списки составлял на основании послужных списков офицеров, которые находил в делах. И еще — список помещиков, которые были уличены в жестокостях по отношению к крестьянам, тоже около 100 имен за время преимущественно перед реформой 1861 года.

А что можно извлечь из ревизских сказок? Конечно, там можно найти интересные данные о наследовании, ибо указывалось, от кого и почему “дошли” крестьяне тому или иному владельцу, данные о переводе крестьян из других губерний и в другие, о рекрутчине и так далее, но это годится разве кому-либо для диссертации, которая затем будет вечно лежать, никем не тревожимая.

Среди много другого, мне попались при разборке архивных дел вот такие штучки: “Дело о сечении городничим унтер-офицерской вдовы”. Это, по моим догадкам, могло послужить Гоголю материалом для того местечка “Ревизора”, где он вспоминает о высеченной им унтер-офицерской вдове и решает сказать “ревизору”, буде это дело дойдет до него, что “она сама себя высекла”. Так как дело о сечении унтер-офицерской вдовы Варнавинским городничим (имена их: унтер-офицерская вдова — Устинья Кузьминична Семенова, а фамилия городничего — Паньшин) рассматривалось в Костромской палате суда, а в то время там служил А.Ю. Пушкин, крёстный отец и двоюродный дядя поэта, а сам сюжет “Ревизора” был подсказан Гоголю А.С. Пушкиным, то, возможно, что и этот эпизод Гоголь услыхал от А.С. Пушкина, а последний — от своего родственника, встречавшегося с поэтом в те годы. “Ревизор” писался с 1834 по 1836 гг., и именно в это время А.Ю. Пушкин служил в Костромском суде. Конечно, это только моя догадка, но весьма правдоподобная. Ибо я все-таки думаю, что “сечение унтер-офицерских вдов”, все же, не было столь обыкновенным занятием городничих, чтобы встречалось во всех городах. Еще я Вам могу дать список наиболее жестоких помещиков нашей губернии за 20-е - 60-е годы прошлого века, это тоже я выбрал из документов предводителя дворянства.

Также “добрался” до фонда Катениных. Там оказалось, среди прочих, жалованная грамота Великого князя Дмитрия Юрьевича (Шемяки), данная первому известному предку Катениных на поместье Клусеево, датированная 1446 годом; дана она была в г. Угличе, где княжил этот Шемяка. И еще там есть список “галичских детей боярских” и новиков, это XVII век, там все парфеньевские, чухломские и прочие помещики тех лет, имен около 80-ти. И полная родословная Катениных.

Вообще, много интересного, но про Павла Ал-дровича Катенина немного, в основном о его делах как помещика, то есть межевые акты, променные грамоты и прочая дребедень. Есть опись вещей его имения Колотилово, ведь он был и умер бездетным и имение было взято в опёку.

Вот так и копаюсь в “пыли веков, отряхивая её от хартий” и иногда “правдивые сказания переписывая”.

Интересно, но, может быть, иным и кажется никчемным занятием, а мне так дает удовлетворение, и как-то отдыхаешь от всех мерзостей наших дней, теперешних газет, кинокартин и прочего.

На этом и поставлю точку.

М.Г. благодарит за память и привет и, в свою очередь, отвечает Вам тем же, к чему и я присоединяюсь.

Ваш А.Г.

14 марта 1973 г.

г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!

Получил Ваше письмо от 11 марта и сейчас же отвечаю, но это, наверное, уже будет последнее письмо перед отъездом в Москву, который намечается числа 23-24, если все будет благополучно. Дело в том, что я, как назло, за последнюю неделю немножко расхворался и даже никуда не мог сходить покопаться в “пыли веков”. Надеюсь, что все же к назначенному времени отъезда все пройдет.

Насчет “унтер-офицерской вдовы”: ведь я и не утверждаю, что это все было именно так, только высказываю свое предположение, потому что многое наводит на это. Но пусть это будет и не так, тогда придется допустить, что “сечение унтер-офицерских вдов городничими” в николаевское время было обычным явлением, что мне кажется все-таки преувеличением.

А что касается до Ал-дра Юрьевича Пушкина, то он был Ал-дру Сергеевичу действительно по линии Пушкиных четвероюродным братом, а по линии Ганнибалов троюродным дядей, но сие не суть важно, а важно то, что, по свидетельствам современников, в числе коих был и П.А. Катенин, между поэтом и нашим костромичем Ал-дром Юрьевичем имелась связь и поддерживались родственные отношения. Это подтверждают и потомки Пушкиных, в частности Татьяна Львовна Пушкина, ныне живущая в Ленинграде, с которой я иногда переписываюсь. Так что поскольку А.Ю. Пушкин служил в Костромском суде именно в те годы, когда создавался “Ревизор”, то все это, на мой взгляд, выглядит достаточно достоверно. Но если это и не так, то я ничуть не огорчусь, так как не все ли равно, где секли бедную вдову: в Варнавине ли, или в Пошехонье, или ином месте? Что же касается до самого “”Ревизора”, то недавно я читал исследования какого-то подобного мне энтузиаста своего края, что прототип Хлестакова подвизался в гор. Устюжне, Новогородской губернии, и именно оттуда он был списан Гоголем. Но все это не существенно, а просто, по-моему, пустяки.

А вот что П.А. Катенин знал Юрия Алексеевича, а не Александра Юрьевича Пушкина, то я тут сомневаюсь, ибо Юрий Алексеевич умер, когда П.А. Катенин еще пешком под стол ходил, что же касается до его знакомства с Александром Юрьевичем, то оно подтверждается рядом писем и бумаг Костромского архива.

Теперь об архиве Катенина. Там почти все материалы касаются Александра Андреевича Катенина, бывшего генерал-губернатором в Самаре и Оренбурге, а про П.А. Катенина только вскользь упоминается (имя Павла Андреевича) в разных имущественных документах, по размежеванию земель и т.д.

Я привезу Вам самую древнюю родословную и ряд жалованных грамот этого рода, Вы из них сможете себе выписать все, интересующее Вас. Также и список “боярских детей”, головою которых был Катенин; без даты, но её можно найти по имени этого Катенина, так как известно, в какие годы он жил. И захвачу всю опись Катенинского архива — посмотрите и её. На все это у Вас времени достанет, так как я оставлю все эти бумаги на некоторое время, ибо думаю, что пробудем в Москве с месяц, а ведь еще хочу съездить и в Ленинград, и в Тулу, если хватит сил (и денег). Да и в Москве хочется повидать многих.

Так, значит, Мария Николаевна меня предупредила1 7, я хотел сам Вам привести и подарить на память книжку про окрестности Щелыкова.

Большое спасибо Вам за сообщенные сведения о Григоровых. Хотя упомянутые Григоровы и не из нашего рода, но я про этого Алексея Петровича уже имею кое-что, ибо его отец и мать, кроме Владимирской губернии, имели немало владений и в Костромской губернии, и все это, что Вы сообщаете, мне пригодится.

Хотел сделать Вам схему родства Пушкиных-Ганнибал, чтобы ясна была степень родства Ал-дра Юрьевича и Ал-дра Сергеевича, но, думаю, что Вам и так оная ясна. Общий предок: стольник Петр Петрович, род. 1644.

Его дети: