loading...

Л.И. Сизинцева

Виктор Бочков: интеллигент в провинции

Виктор Николаевич Бочков

Трудно сказать, чему Виктор Николаевич Бочков принадлежал в большей степени — столицам или провинции. Он родился в 1937 г. в Ленинграде. В 1942 г. отца репрессировали, и мать вывезла пятилетнего Виктора вместе с сестрой из блокадного города в Ивановскую область, где во избежание ареста устроилась на работу на одну из шуйских фабрик. Десятилетку ему пришлось заканчивать в с. Дунилове, потом выдержать в Москве конкурс в Историко-архивный институт, а по окончании его выбрать Кострому — единственное место, где кроме работы предлагали общежитие. Представляется, что само состояние неукорененности, двойственности (в провинции — человек столицы, в столице — провинциал) выработало особую упругость характера.

Вряд ли был случайным выбор института. Родство по матери с Дондуковыми-Корсаковыми и Кузьмиными-Караваевыми не располагало к спокойному восприятию господствовавших идеологических клише, применявшихся в равной мере к прошлому и настоящему. Поиск своего места в историческом времени потребовал навыков самостоятельной работы с источниками, знакомства с непопулярными дисциплинами, зачисленными в разряд второстепенных, вспомогательных. Интерес к генеалогии Виктор Николаевич сохранил на всю жизнь.

Его педагогами были Ф.А. Коган-Бернштейн, С.О. Шмидт, под руководством которого в 1959 г. была написана дипломная работа о служилых людях Государева двора. Уже работая в Костромском архиве, В.Н. Бочков стал аспирантом профессора А.М. Сахарова на кафедре отечественной истории Московского государственного университета, где и подготовил кандидатскую диссертацию по генеалогии русских дворянских родов.

Сигурд Оттович, предваряя через много лет публикацию одной из глав этого исследования, отмечал: «Соображения В.Н. Бочкова не всегда укладывались в стандартизированные схемы и отнюдь не во всем соответствовали взглядам тех, кто сводил историографию прежде всего к политизированным концепциям. А Виктора Николаевича отличала высокая степень самоуважения, и он не склонен был ради конъюнктурных обстоятельств поступаться тем, что казалось ему наиболее близким к исторической истине»1. Диссертация, законченная в 1969 г., не была, однако, защищена.

В Костроме оказался человек, владевший не только методами советской исторической науки, но и опытом отечественной и зарубежной историографии, не прошедшим идеологические фильтры. Местом его службы стал один из богатейших архивов страны, созданный усилиями нескольких поколений краеведов, не поврежденный Гражданской войной и оккупацией. Препятствий для интенсивной исследовательской работы не было. Они возникли только на этапе публикации ее результатов.

Костромское краеведение, столетиями накапливавшее потенциал, пережило небывалый взлет в 1920-е гг., когда даже на фоне общего подъема «золотого десятилетия» было замечено и признано благодаря блестящей организаторской работе В.И. Смирнова, возглавлявшего Костромское научное общество. С размахом краеведческой деятельности был сопоставим и масштаб репрессий, направленных на разгром этого движения в Костроме и принадлежавших ей уездах. Немногие краеведы, которых В.Н. Бочков разыскивал в начале 60-х, уклонялись от разговоров о прошлом, советуя оставить это опасное занятие. В местном педагогическом институте плодотворно работали философы, филологи. Школа же исторических исследований так и не была создана. Историография здесь как бы вернулась к началу, ко времени исследователей-одиночек, первым из которых стал В.Н. Бочков.

В отличие от столиц, где все-таки легче было найти единомышленников, в провинции пришлось начинать одному, становясь, подобно краеведам XVIII столетия, исследователем-универсалом. Большая часть коллег по Костромскому архиву, бывшему на рубеже 1950-1960-х гг. структурой «компетентных органов», волей или неволей работали над темами, лежавшими в русле официоза. Требовалось немалое мужество, чтобы в этой ситуации плыть против течения и, не реагируя на многочисленные «проработки», заниматься всерьез исторической наукой.

Возможностей для узкой специализации не оставалось. Приходилось практически одновременно работать над вопросами историографии и источниковедения, исторической географии, библиографии, генеалогии, истории экономики, политических течений, культуры разных исторических периодов. Это позволяло рассматривать явления комплексно, прослеживая взаимные связи и влияния. Только пространственная локализация инте­ресов, невозможная при занятиях той или иной проблемой в масштабах всей страны, разрешала создать столь целостную картину жизни Костромского края, проследить историю складывания региона.

Результатом работы В.Н. Бочкова с фондами Государственного архива Костромской области стало составление путеводителя по ГАКО2 и описание коллекции рукописей этого хранилища. Не довольствуясь уже собранными материалами, исследователь выявляет сохранившиеся частные архивы, вывозя их иногда буквально на детских санках. По его просьбе к работе над воспоминаниями приступили не только многие костромичи, но и жители других городов, чья деятельность была связана с историей края. Позже он широко использовал в своих публикациях местную устную историю.

И все же первоначально единственной возможностью обнародовать выявленный материал оставались газетные статьи, причем некоторые подготовленные тексты так и не увидели свет из-за повышенной «бдительности» редакции. Первые публикации В.Н. Бочкова в Костромской периодике появились уже через год после его приезда, последние продолжают появляться на страницах местных журналов и поныне. Наряду с публикациями документов, например, уже в 1961 г. удалось издать неизвестные письма М.М. Пришвина; появлялись авторские статьи, рецензии на новые издания, чаще всего содержащие указания на неточности, на не известные авторам документы и сведения. Одновременно архивные материалы стали толчком к созданию художественных новелл, позже вошедших в состав сборников «Так начинался подвиг» и «Битва на Святом озере»3.

Работая в архиве, В.Н. Бочков органично вошел в круг костромской интеллигенции, который составляли молодые журналисты, филологи, философы, искусствоведы, реставраторы, художники (И.А. Дедков, Н.Н. Скатов, М.Ф. Пьяных, Ф.В. Цанн, Н.В. Шувалов и др.). Их объединяло неприятие господствовавшего во всех областях догматизма и поиск новых путей. В.Н. Бочков добавлял к последнему еще один вектор — в прошлое, которое старательно заставляли забыть.

В 1965 г. пришлось поменять место службы, уйдя из архива в областную научную библиотеку, где до 1972 г. В.Н. Бочков трудился старшим библиографом. В его распоряжении оказались богатейшие материалы, о существовании которых мало кто догадывался. Особенно тщательно работал он со справочниками, указателями, энциклопедиями, многие из которых до сих пор хранят легкие пометки, сделанные им на полях при нахождении костромского материала. Вероятно, именно в это время стала складываться его уникальная картотека выдающихся уроженцев края, которая должна была лечь в основу соответствующего указателя. Работа над ним была начата, но закончить ее не удалось. К этому же периоду от­носится и учеба в аспирантуре, так что архив из места службы превратился в место регулярных занятий.

Работоспособность Бочкова поражала. При всей бытовой неустроенности (сначала в одиночку, а потом и с семьей приходилось кочевать по общежитиям и коммуналкам), он умудрялся работать в условиях, мало располагавших к сосредоточенности, едва сдвинув посуду с единственного в комнате стола. Широта его интересов восхищала. Он успевал следить за литературными новинками, последними событиями художественной жизни, никогда не поддаваясь при этом моде, не завися от расхожих суждений. Живя в провинции, он не становился провинциалом, оставаясь всегда са­мим собой, не изменяя себе даже в антипатиях (стойко не любил кинематограф, за что выслушивал гневные отповеди местных партийцев).

В 1972 г. В.Н. Бочков получил приглашение на пост заместителя директора по науке в музей-заповедник А.Н. Островского «Щелыково». К тому времени он совместно с А.Н. Григоровым уже издал путеводитель «Вокруг Щелыкова»4, где удалось опубликовать некоторые результаты их генеалогических штудий. Пять лет его руководства музеем-усадьбой не только стали временем интенсивной исследовательской и собирательской работы всего коллектива, но и превратили этот удаленный от крупных населенных пунктов уголок в островок нормальных человеческих отношений, атмосфера взаимного доверия, понимания, вольности в котором резко контрастировала с общей обстановкой в стране.

Не оглядываясь на мнение властей всех уровней, В.Н. Бочков принял на работу опального К.И. Бабицкого — участника акции протеста против ввода советских войск в Чехословакию, молодых выпускников МГУ Г.А. Анищенко и О.Б. Мраморнова — недавних студентов Историко-архивного института, которым претил одиозный дух костромского архива.

Меры соответствующего ведомства не заставили себя ждать. После нескольких неудачных попыток найти реальный повод к увольнению В.Н. Бочкова устроили провокацию: на экспозицию подбросили крамольный (1977 г.1) журнал «Континент». Возможность устроиться на работу по специальности была потеряна надолго. Запрещали даже ведение экскурсий в Щелыково. В обкоме партии с издевкой предлагали место актера в драматическом театре. Это продолжалось почти год, пока не удалось устроиться инженером в производственную группу по охране памятников при областном управлении культуры.

Работа была знакома: уже в 60-е гг., когда движение по охране памятников превратилось в борьбу за историю без идеологии, В.Н. Бочков составлял исторические справки о различных зданиях и мемориальных комплексах. В 1970 г. им совместно с архитектором-реставратором К.Г. Тороп был выпущен путеводитель по Костроме5. В последний год работы в Щелыкове он выступил в качестве автора вступительной статьи и ряда материалов о конкретных объектах при подготовке костромского выпуска «Материалы свода памятников истории и культуры»6. Став сотрудником производственной группы, В.Н. Бочков подготовил к постановке на охрану такое количество объектов, что это вызвало резкое неудовольствие местных чиновников от культуры. Опять проявился его дар организатора: он не только привлекал местных и столичных специалистов, но и создал краеведческое объединение при одном из фабричных клубов, подключив к исследованию города людей самых разных социальных слоев, что позволило позднее издать справочник «Улицы Костромы»7.

И все же параллельно со службой продолжалась кропотливая работа по подведению итогов собственной исследовательской деятельности. Многолетние труды по литературному краеведению, оставившие заметный след на страницах многотомного биографического словаря «Русские писатели. 1800-1917», вылились в издание книги о литературных прототипах «Скажи, которая Татьяна?..»8. Она стала последней книгой В.Н. Бочкова, которую он успел застать напечатанной. В рукописи остались «Костромские спутники Пушкина» и самая, должно быть, заветная, над которой Виктор Николаевич Бочков работал буквально до самой смерти, — «Старая Кострома. Люди, дома, улицы»9.

Костромской краевед 1920-х гг. В.И. Смирнов утверждал, что краеведение держится на трех китах — архиве, музее и библиотеке. Судьба провела В.Н. Бочкова через все три этих учреждения, он внес значительный вклад в работу каждого из них, но и сама служба повлияла на его интересы, во многом определила крут освоенных им источников, сделала его универсальным исследователем-краеведом. К трем китам он добавил город как исторический источник.

И все же наиболее интересным результатом этой деятельной и неспокойной жизни был сам В.Н. Бочков, как неповторимая личность. Он сохранял влияние на окружавших его людей до последних дней своей жизни. Вместе с ним 14 марта 1991 г. из этого мира ушло множество событий, фактов и судеб, которые он не успел предать бумаге, полагаясь на свою феноменальную память. Ушли в небытие замыслы — их ему не позволило реализовать время, перед лицом которого в провинции выстоять было гораздо труднее, чем в столицах.

Примечания

1 Шмидт С.О. Предисловие [К публикации ст. В.Н. Бочкова «Формирование служилого сословия Российского централизованного государства»] // Генеалогия. Вып. 3.

2 Путеводитель по Государственному архиву Костромской области / Сост. В.Н. Бочков. Кострома, 1962.

3 Бочков В.Н. Так начинался подвиг. Кострома, 1969; Он же. Битва на Святом озере. Кострома, 1972.

4 Бочков В.Н., Григоров А.А. Вокруг Щелыкова. Кострома, 1972.

5 Бочков В.Н., Тороп К.Г. Кострома: Путеводитель. Кострома, 1970.

6 Материалы свода памятников истории и культуры. Кострома,1977.

7 Улицы Костромы. Кострома, 1989.

8 Бочков В.Н. Скажи, которая Татьяна?.. Кострома, 1990.

9 Этот труд подготовлен в Костроме к печати со вступительной статьей С.О. Шмидта «О книге и ее авторе».

 

Виктор Бочков: интеллигент в провинции // Источниковедение и краеведение в культуре России: Сб. к 50-летию служения С.О. Шмидта Историко-Архивному институту. М.,2000. С.338-340.

История. Краеведение