Женские монастыри Костромской епархии.
Вторая половина XIX- начало XX вв.

К середине XIX в. в Костромской епархии оставалось три старинных женских монастыря: Костромской Анастасиин - Крестовоздвиженский, Троице-Белбажский близ села Ковернино Макарьевского уезда и Староторжский в Галиче.

Новые тенденции, как и полагается, первоначально проявились в столице гу­бернии. В 1817 г. проезжая через Костро­му, пять насельниц Нижегородского Крестовоздвиженского монастыря пожелали остаться здесь и создали в особножительном Анастасиином-Крестовоздвиженском монастыре общежитие. Одна из них, София, была в том же году назначена каз­начею, а с 1829 г. возведена в сан игумении, управляя монастырем до 1847 г.

К «нижегородскому общежитию» по­степенно стали присоединяться осталь­ные, и в 1862 г. число сестер, вместе с на­ходившимися на испытании, достигло 250. Как писал И. В. Баженов, «Преуспе­яние нравственного благоустройства вобители привлекало общее уважение к ней местных жителей и располагало мно­гие благочестивые души искать спасенияв хорошо устроенной обители»1. Монас­тырь в это время находился в кварталемежду большими мучными рядами, ули­цами Мшанской (ныне: ул. Островского) и Цареконстантиновской (ныне: пр. Тек­стильщиков). От Пятницкой улицы еготерриторию отделял Сульской овраг, ча­стично сохранившийся и в настоящее вре­мя в глубине двора. Места было недоста­точно, здания обветшали, и в 1863 г. новаянастоятельница, игумения Мария Давы­дова, возбудила ходатайство о передачеАнастасиину Крестовоздвиженскому мо­настырю руин упраздненного после пожа­ра - 1847 г. Богоявленского монастыря. Ходатайство было удовлетворено, и наместе мужской обители возник женскиймонастырь нового типа, во главу угла по­ставивший благотворительную и просве­тительную деятельность. Наряду с этим велась миссионерская деятельность: сес­тры, разъезжаясь по окраинам Российс­кой империи, распространяли правосла­вие и способствовали его утверждению. Самым известным в этом ряду стал при­мер основания в 1891 г. Успенской Пюхтицкой общины в Эстляндии монахиней Варварой (Блохиной)2. Такой размах де­ятельности в третьей четверти Х1Хв. был необычен не только для Костромской епархии, но и всей Российской империи3.

Число сестер обители постоянно пре­вышало штатные нормы, количество лиц, находящихся на испытании, исчислялось сотнями. Это позволило архимандриту Иосифу в 1880 г. в своей книге о возоб­новленном Богоявленском монастыре об­ронить замечание: «Судя по большему числу лиц женского пола, нуждающихся по сиротству или вдовству или по нерас­положению к брачной жизни в монастыр­ском призрении, и способных здесь свои­ми трудами, под руководством опытных стариц, послужить не только для своего содержания и спасения, но и на пользу ближних, следовало бы многие из мало­людных третьеклассных мужских монас­тырей обратить в женские, с переводом их малочисленной братии в первоклассные и второклассные монастыри, нуждающи­еся ныне в пополнении»4.

Прошло 20 лет, и в 1901 г. мужская Макариево-Решемская пустынь была преобразована в женскую. Причиной, побудившей к такому преобразованию, по словам игумении Досифеи, переме­щенной туда настоятельницей из Свято-Троицкого женского монастыря, была «крайняя бедность и полный во всем упадок пустыни, а также малочислен­ность иноков»5. Ей удалось возродить монастырское хозяйство, отстроить вет­хие здания, начать строительство камен­ного храма в честь Казанской иконы Божией Матери. В отчете за 1917 г. было отмечено, что «усиленными трудами и заботами сестер при преобразовании из мужского в женский в 1901 году в пол­ном упадке и совершенной грязи, мона­стырь приведен в надлежащую чистоту и опрятность»6. Помимо традиционно женских занятий живописью, шитьем и вышивкой, сестры сами выполняли все малярные и столярные работы, вставля­ли стекла, возили кирпич, дрова и сено, вели все сельскохозяйственные работы в полях, садах, на скотном дворе и пасе­ке. «Вообще, все хозяйство монастыря ведется самими сестрами, отчего оно идет успешно», - замечала составитель­ница отчета.

В декабре 1912 г. игумения Сергия приняла от монахов Николо-Надеевскую пустынь на берегу р. Немды7. Судь­ба обители была сложной: ее неоднок­ратно упраздняли и восстанавливали8. Причиной преобразования был, по сло­вам составителя епархиального отчета, «недостаток монашествующих как в ко­личественном, так и особенно в каче­ственном отношении, повлекший за со­бою упадок внутреннего и внешнего благосостояния обители»9.

Нестроения постигли и реформиро­ванный монастырь из-за «неудовлетвори­тельного управления настоятельницы»10, допустившей проживание в монастыре и недостойное поведение светских лиц. И, тем не менее, уже по итогам 1917 г. бла­гочинный, курировавший этот и несколь­ко других монастырей, отмечал, что «настоятельницы свидетельствовали о высоких положительных качествах насельниц своих, о их усердии к храму Бо­жию, трудолюбии, честности, воздержа­нии и послушании»11.

Наряду с преобразование мужских обителей в женские, на территории епархии с 1860-х гг. одна за другой были основаны 6 общин. Все они со временем были преобразованы в женские монастыри и существовали за счет своего хо­зяйства и «доброхотных даяний».

Первая по времени община была основана в 1864 г., недалеко от г. Кадый Макарьевского у. на берегу р. Вотгати на усадебной земле, принадлежав­шей почетному гражданину и купцу г. Кинешмы Алексею Ивановичу Поле­нову. Еще 30 июня 1860 г., в день свя­тых двенадцати апостолов, архиепис­коп Костромской и Галичский Платон указал ему место для будущей обите­ли. Через два года там уже стоял дере­вянный храм во имя Царицы Небесной Боголюбской и двенадцати апостолов, который владыка и освятил. После того началось возведение большого де­ревянного корпуса для сестер с домо­вою церковью.

Для управления общиной владыка избрал дочь капитан-лейтенанта флота, Марию Николаевну Львову. 10 июня 1893 г. по ходатайству владыки Висса­риона Боголюбская обитель была возве­дена в степень общежительного монас­тыря, а начальница приняла монашество с именем София, а на другой день было совершено пострижение первых сестер обители. В следующем 1894 г. начали строительство каменного храма во имя Боголюбской иконы Божией Матери. Строительство шло 10 лет, настоятель­ница не дожила до его завершения. Она умерла 21 октября 1900 г. на 84-м году жизни12.

13 января 1918 г. последняя настоя­тельница монастыря подписала отчет в епархиальное управление, в котором от­мечалось: «Самое местоположение Боголюбского монастыря среди глухого леса располагает проводить жизнь мона­шескую. Все сестры по мере сил неустан­но трудятся и этим трудом несут свою долю пользы для обители [...] Все послу­шания (даже и такие, как обработка зем­ли под пашню, [...] и пастьба скота [...]) исполняются не только без всякого уны­ния и ропота, но и с некоторою любовью и радостию, что они занимаются этим делом не как работницы, а как сестры о Христе под покровом Царицы Небесной Боголюбской»13.

Из той же благочестивой семьи Львовых происходила и основательни­ца другой общины, расположенной в с. Ново-Телякове Галичского уезда. Ели­завета Николаевна Варенцова была старшей сестрой будущей игумении Со­фии 14. По смерти своего мужа, Павла Александровича, она осталась вдовой, а затем потеряла и детей - Геннадия и Екатерину. В 1849 г. она построила не­большой храм во имя Святой-Троицы, который стал для них усыпальницей. Движимая христианским милосердием,стала принимать на свое попечение в усадьбе одиноких и бесприютных жен­щин и девочек из бедных семей15.

Первоначально приют и богадель­ня существовали неофициально. Одна­ко, когда близкая кончина благоде­тельницы стала очевидной и надо было позаботиться о дальнейшей судьбе призреваемых, она обратилась с хода­тайством к епархиальному начальству. Результатом стало официальное уч­реждение женской общины «под назва­нием Ново-Троицкой» и при ней бога­дельни для пожилых женщин «безразличия сословий»16.

11 июня 1893 г. на основе общины был устроен Свято-Троицкий нештат­ный женский общежительный монас­тырь, - в то же время, что и Боголюбский, с той только разницей, что основательница Галичской общины не дожила до этого времени, и игуменией монастыря стала монахиня Римма. В на­роде монастырь звался Сумароковским. В этой обители в начале XX в. подвиза­лась матушка Вера Меркулова.

Третья сестра Марии и Елизаветы Львовых, Александра, 15-ти лет ушла в Галичский Староторжский монастырь, а затем жила в костромском Богоявленс­ком монастыре, «где скончалась после доброй подвижнической жизни монахи­ней Евпраксиею»17.

Начало будущего Богородице-Федоровского нештатного женского обще­жительного монастыря было также по­ложено благочестивой дарительницей, А. Нащокиной. В 1872 г. на своей землев сельце Ратькове близ Солигалича она учредила женскую общину с приютом для престарелых и немощных женщин18. В степень монастыря община была воз­ведена в 1892 г.19 по определению Кост­ромской духовной консистории от 20/27 ноября 1891 г.20 В 1908 г. в обители зна­чилось 17 монахинь и 125 послушниц, богадельня, больница и школа для маль­чиков и девочек21.

В канун великих потрясений, в янва­ре 1918 г., игумения Богородице-Федо­ровского монастыря Серафима подписа­ла отчет о жизни обители: «Большую часть времени сестры монастыря, начи­ная с м. игумении до младших и новопри­бывших послушниц, проводят время в молитве, чтении и слушании Слова Божия, в трудах на пропитание собствен­ное и на пропитание 3-х работников и на призреваемых в монастыре бедных боль­ных и приходящих странников. Сну и от­дыху уделяется лишь необходимое вре­мя»22. В советские годы с этой обителью будет тесно связана судьба матушки Ан­гелины (Борисовой)23.

Даже если шла речь о восстановле­нии некогда существовавшего женского монастыря, как это было в Кинешме с упраздненной в 1764 г. Вознесенской обителью24, приходилось пройти тот же путь: от учреждения в 1868 г. при Воз­несенской церкви женской общины до преобразования ее в 1896 г. в Кинешемский Успенский нештатный женский общежительный монастырь25.

Между тем процесс создания женс­ких общин и преобразование их в монас­тыри продолжался до самой революции. На самом рубеже XIX - XX столетий, в 1900 г., была учреждена женская Богоро­дицкая община «в Ветлужском уезде, в пяти верстах от села Заветлужье, недале­ко от границы Вологодской губернии»26, при ней в 1911 г. значилась женская шко­ла27. В Справочной книжке на 1914 г. оби­тель упоминается уже как нештатный женский общежительный монастырь под управлением игумении Софии28.

В 1908г. упоминается Новоказанс­кая женская община в Варнавинском уезде при селе Турани29, в 1917 г. она значится уже как монастырь30, который уже в 1919 г. был преобразован в при­ходскую церковь31.

Таким образом, процесс феминизации был отмечен еще в середине XIX в., а в 1908 г. Л. И. Денисов, в своем спра­вочнике «Православные монастыри Российской империи» (с. X ), отмечал: «Мужские монастыри, несмотря на их численное преобладание, выражаясь фи­гурально, вымирают, - тогда как женские монастыри, несмотря на их сравнитель­ную с мужскими малочисленность, прогрессируют».

Примечания

1 Баженов И. В. Костромской Богоявленско-Анастасиинский монастырь. Кострома, 1895. С.91-92.

2 Пюхтицкий Успенский женский монас­тырь. М., 1991.

3 Зырянов П. Н. Русские монастыри и мо­нашество в XIX и начале XX века / ИРИ РАН. - М., 1999. С. 139.

4 Иосиф, архимандрит. Сведения о возоб­новлении Костромского Богоявленско-Анастасиина женского монастыря. СПб., 1880. С.22.

5 Государственный архив Костромской об­ласти (далее: ГАКО). Ф. 130. Оп. 10. Д. 371.Л. 2 об.

6 Там же, лл. 6 об.-7.

7 ГАКО. Ф.132. On. 1 вн. Д. 39. Л. 12 об.;Ф. 130. Оп. 7. Д. 263. Л. 40.

8 Зверинский В. Материалы для историко­топографического исследования о православ­ных монастырях в Российской империи. Т.1. СПб., 1890. С .186-187.

9 ГАКО. Ф.1 32. On. 1 вн. Д. 39. Л. 12 об.

10 ГАКО. Ф. 130. Оп. 7. Д. 263.

11 ГАКО. Ф. 130. Оп. 10. Д. 371. Л. 22 об.

12 ГАКО. Ф. 130. Оп. 10. Д. 371. Л. 37-40.

13 Там же, л. 39.

14 КЕВ. 1900. No 23. Ч. н. С. 699-700.

15 Воскресенский А. Свято-Троицкий жен­ский монастырь Галичского уезда Костромс­кой епархии. Кострома, 1914. Подробнее см.: Сизинцева Л. Свято-Троицкий монастырь // Ко­стромская старина. 1999. No13. С. 13-16.

16 ГАКО. Ф. 130. Оп. И . Д. 2070. Л. 1.

17 КЕВ. 1900. No 23. Ч. н. С. 699-700.

18 Российский государственный историчес­ кий архив. Ф. 1286. Оп. 33. Д. 228.

19 ГАКО. Ф. 130. Оп. 10. Д. 371. Л. 35-36.

20 КЕВ. 1892. No 7. Ч. оф. С. 154а.

21 ГАКО. Ф. 130. Оп. 13.Д. 312.Л. 20 об.

22 ГАКО. Ф. 130. Оп. 10. Д. 371. Л. 35 об.

23 Об этом см. подробнее: Сизинцева Л. Голоса // Г убернский дом. 1994. No3. С. 51-54.

24 Е. В[ознесенский]. Исторические сведе­ния о бывшем в г. Кинешме Вознесенском мо­настыре // Костромские губернские ведомос­ти. 1856. No12. Ч. н. С. 73-75.

25 ГАКО. Ф. 130. Оп. 10. Д. 371. Л. 41^12 об.

26 ГАКО. Ф.130. Оп. 7, д. 133. Л. 7.

27 ГАКО. Ф. 438. On. 1. Д. 1020.

28 Справочная книжка по Костромской гу­бернии и Календарь на 1914 год / Сост. и изд. В. А. Толмачев. Под ред. Вахрамеева. Костро­ма, 1914. С. 48, 51.

29 ГАКО.Ф.130. Оп.13. Д. 312. Л. 20 об.

30 ГАКО.Ф.130. Оп. 11. Д. 2112.

31 ГАКО.Ф. 130. Оп. 7. Д. 487.