Раздел III
«Всегда готов выполнить всё, что могу, для нашего общего дела…»

Письма к Д.Ф. Белорукову
(1972–1973)

Дмитрий Федорович Белоруков (1912–1991) – краевед, писатель-мемуарист.
Родился в посаде Парфентьеве, вхо­дившем тогда в состав Кологривского уез­да (ныне – с. Парфеньево, центр Парфе­ньевского района Костромской области). Его отец, Фёдор Яковлевич Белоруков (1861–1932), был вышедшим из крестьян купцом и лесопромышленником (только смерть в 1932 г. «спасла» его от высылки из родных мест).
В 1934 г. Д.Ф. Белорукову каким-то чу­дом – несмотря на классово-чуждое проис­хождение – удалось поступить на за­очное отделение Московского гидромелио­ративного института им.  В.Р.  Вильямса, который он закончил в 1941 г.
В сентябре 1941 г. он был призван в ар­мию и направлен на учебу в Военно-инже­нерную академию им. В.В. Куйбыше­ва. С ноября 1942 г. лейтенант Белоруков – на фронте. Командуя вначале взводом, а по­том ротой сапёров, он воевал в Сталинграде, на Калининском, Брянском, Первом Укра­инском фронтах, освобождал Смолен­щину, участвовал в Курской битве. 9 мая 1945 г. капитан Д.Ф. Белоруков встретил в Праге.
После окончания войны он ещё 13 лет служил в армии, а в 1958 г. стал препода­вателем военной кафедры Московского инженерно-строительного института.
С середины 1960-х гг. Д.Ф. Белоруков начал заниматься костромским краеведе­нием, а выйдя в 1972 г. на пенсию, цели­ком посвятил себя краеведческим изыска­ниям.
В 1973 г. Дмитрий Фёдорович купил дом в деревне Федюнино вблизи Парфе­ньева, где жил почти каждое лето. Решени­ем исполкома Парфеньевского сельского Совета народных депутатов от 28 июня 1991 г. за «внесение личного вклада в дело развития культуры района» ему было присвоено звание Почётного гражданина Парфеньева.
Д.Ф. Белоруков скончался в Москве 21 сентября 1991 г. Согласно воле покойного его похоронили 24 сентября того же года в Парфеньеве на местном кладбище.
При жизни Д.Ф. Белоруков в основном печатался в костромских областных и рай-онных газетах. Уже после кончины, в 2000 г., в Костроме вышла его книга «Де­ревни, сёла и города Костромского края», а в 2002 г. в 5-м выпуске краеведческого аль­манаха «Костромская земля» была опубли­кована подборка его автобиографи­ческих расска­зов, раскрывшая бесспорный талант Д.Ф. Белорукова как писателя-ме­муариста.

Точно неизвестно, когда А.А. Григоров и Д.Ф. Белоруков познакомились. Из их, судя по всему, обширной переписки (она продолжалась и в 1989 г.) публикуются 15 писем А.А. Григорова Д.Ф. Бело­рукову, от­носящихся к 1972–1973 гг. Их в 1999 г. передала в Костромской общественный фонд культуры вдова Дмит­рия Фёдорови­ча, Анастасия Александров­на Белорукова (1923–2007), и впервые они были опубли­кованы в 5-м выпуске крае­ведческого аль­манаха «Костромская зем­ля» в 2002 г. (ныне письма хранятся в Го­сударственном архиве Костромской области).

2 сентября 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович
Прошло уже это, такое неудачное для нас лето, и Вы тоже, наверное, нынче не получили такого удовольствия от лета, как бывало раньше. И всему виною такая чрезмер­ная жара и вызванные ею огромные лесные пожары, при­несшие столько бед. Наша область пострадала очень сильно, сгорели огромные лесные массивы как спелого леса, так и молодняков, с таким трудом выращиваемых лесоводами.
Я Ваше письмо получил (от 28 августа) и отвечаю без задержки. Сперва по Вашим запросам. Из числа лиц, о которых Вы бы хотели получить какие-либо сведения, могу сообщить про Голембовского. В Костроме были чиновни­ки-дворяне Голембовские. Один из них, Дмитрий Васильевич (род. 1769 г.), в 1812 году имел чин надворного советника, служил в канцелярии губернатора или губернского правле­ния, что почти одно и то же. Сам он родом был из Влади­мирских дворян. Его сын, Петр Дмитриевич, служил в ар­мии, имел чин поручика в 1837 году. Владел каким-то поме­стьем в Юрьевецком уезде.
О них в Костромском архиве: фонд 121, оп. 1, ед. 386, год 1812, л. 19 (об отце) и тот же фонд и опись, едини­ца 2009, год 1837, лист 134–136 (о сыне). Больше я ничего о них не знаю.
Затем про Готовцеву Анну Ивановну1. Она была до­черью капитана Готовцева Ивана Александровича, жившего в усадьбе Кондратово Галичского уезда2. Была поэтессой, писала и печатала в разных журналах того времени свои стихи и была связана со многими поэтами того времени, в частности, была знакома с А.С. Пушкиным, П.А. Вяземским и, вероятно, с П.А. Катениным. Об её отце (там есть про неё тоже) Костромской архив, фонд 121, опись 1, ед. хр. 1173, л. 63–86, год 1833.
Про Кашпирева могу сказать, что эта фамилия по происхождению Ярославской губернии, Кашпиревы имели владения в Любимском и в Грязовецком уездах, но часто некоторые из них служили в Костроме. Про то лицо, что Вас интересует, я ничего не могу сказать, равно как и о майоре Бракель, Е. Колюпановой и Арсеньевой Н.
А в части Анны Готовцевой, то ещё добавлю, что она была в замужестве за Петром Петровичем Корниловым, владевшим усадьбой Зиновьево в 18 верстах от Костромы. Отец П.П. Корнилова – генерал Петр Яковлевич Корнилов – был сподвижником Суворова в Итальянском походе, слу­жил с Багратионом, и в 1812 году едва-едва не захватил самого Наполеона под Березиной. А муж Анны Ивановны, Петр Петрович, был генералом и одно время комендантом Московского Кремля3.
Костромским губернатором в 1816–1827 гг. был ге­нерал Карл Баумгартен, о нём Вы можете найти статьи в старых энциклопедиях.
Кто же был Орлов – я не знаю.
Про Осокина я тоже не знаю ничего, эта фамилия мне знакома, но в моих «анналах» про Осокиных нет ниче­го4. Про «учёные» записки Костромского заповедника я пока ничего еще не слыхал5.
Про Лермонтовскую родословную. Я Вам писал, что присланная мною Вам ранее не годится6, делаю новую, и бо­лее расширенную. Между прочим, прошу Вас сообщить но­мера ЧОИДР, где есть родословная Лермонтовых, мне хоте­лось бы взглянуть, а ЧОИДР  у нас в архиве есть все номе­ра.
Где-то мне попалась заметка И.Н. Лермонтова, брата адмирала М.Н. Лермонтова7, в которой он занимается свои­ми предками, и пишет среди прочего и явный вздор, и ссы­лается на якобы сгоревшие документы. Это обычный при­ем фантазёров, были, мол, да сгорели. А сам не знает даже своих Киевских родственников, о существовании их узнает от Киевского архиерея, который был ему знаком по Воро­нежской губернии, куда этот архиерей был переведён, а сам И.Н. после женитьбы переехал в Задонский уезд и был там почётным мировым судьёй. А Киевские Лермонтовы жили в имении Белочар, Черкасского уезда, это имение было у род­ных Колотиловских Лермонтовых, и туда уехал после про­дажи Колотилова Катенину Иван Юрьевич со своей женой Марией Михайловной.
Но сейчас я отложил работу над Лермонтовыми из-за истории князей Козловских, ибо за эту историю мне обе­щали заплатить, а всякий рубль для меня дорог, так как пенсия моя мала. В сентябре я развяжусь с Козловскими8.
Дома у меня, как я Вам писал уже, все одни нела­ды. Но надеюсь на лучшее, ведь должны же все когда-ни­будь выздороветь. Сейчас жена уже стала вставать и дочь из больницы выписалась.
Возвращаюсь к «погодным» условиям этого года. Остаёмся мы и без грибочков, и без варенья из лесных ягод. Особенно жалко остаться без грибов. Я всегда много приносил, и мы делали большие запасы, ибо очень люблю брать грибы и почитаю себя за «грибного знатока», и были у меня свои «заповедные» местечки, но все теперь огонь уничтожил. А зимою грибы – это большое подспорье, осо­бенно было б это важно нынче, ибо мы, видимо, «сядем» без капусты и без картошки. Ведь всё пропало от жары, и в торговой сети нет ни того, ни другого. И вряд ли будет.
Ну, да как-нибудь переживём, ведь уже пережили и 1918–19, и 1920–21, и военные голодные годы, не помрём и теперь.
Вот и всё пока в этом письме. Пишите, что ещё бы хотели от меня получить, с удовольствием исполню всё, что в моих возможностях.
Привет Евгении Петровне9 и Вам от нас обоих.
Уважающий Вас А. Григоров.

1 Анна Ивановна Готовцева (в замужестве Корнилова) (1799–1871).

2 В 1985 г. А.А. Григоров сообщал: «Иван Михайлович. Род. 1749 г. Учился в Кадетском корпусе. Служил по межевому ведом­ству, землемер в Осташковском уезде, поручик и кавалер. Потом в чине титулярного советника в 1804 г. заседатель Костромской па­латы гражданского суда.
В 1802 г. подал прошение в Костромское дворянское депутат­ское собрание о записи его и его семьи в дворянскую родословную книгу. К заявлению приложена справка Буйского уездного предво­дителя дворянства о его семейном и имущественном положении, в которой о составе его семьи сказано:
1. Готовцев Иван Михайлович, 53-х лет, титулярный советник и кавалер, проживает в ус. Панфилово. Женат на Анастасии Пет­ровне из рода Нерехтских дворян Бизеевых, дочери помещика ус. Марьинское, прапорщика Петра Ивановича Бизеева.
У них дети:
Мария 9 лет
Михаил 8 лет
Александра 7 лет
Анна 3 лет
Пётр 1-го года.
После подачи заявления родилась ещё дочь Наталия.
Документы семьи Готовцевых в ГАКО:
Фонд 121 опись 1 дд. 170, 391, 687, 694, 2743, 3138, 5435, 7136
          122           1           866
          116            1           16
          116            7           1564
          362            1           149» (ед. хр. 306, л. 24).
Сведения 1980 г.: владения Готовцевых: ус. Панфилово, Дор Гус­кин (Гускино), Благоногово и Голявино Буйского уезда (там же, л. 3).

3 Позднее А.А. Григоров выяснит, что мужем А.И. Готовцевой был брат Петра Петровича (1804–1869) – Павел Петрович Корни­лов (1803–1864). Он участник войны с Турцией 1828–29 гг. По от­ставке – статский советник, управляющий Костромской удельной конторой и почётный смотритель Костромских училищ. В 1846 г. – надворный советник. В реформу 1861 г. кандидат в мировые по­средники (ед. хр. 617, л. 10; ед. хр. 620, л. 13).

4 Василий Николаевич Осокин (1918 или 1919–1981) – автор книг о русских писателях и художниках: «Перстень Веневитинова», «В. Васнецов», «Рассказы о русском пейзаже», «Жемчужины Под­московья», «Рассказы о писателях и художниках-костромичах» (Кострома, 1961), «Пермские чудеса» (М., 1979) и др.

5 Д.Ф. Белоруков 28 августа: «Слышал я, что Костромской за­поведник начал издавать какие-то свои “учёные” записки. Что же это такое – каков профиль? Вы, видимо, в курсе событий» (ед. хр. 2217, л. 14 об.).

6 Д.Ф. Белоруков 28 августа: «Пытался Ваши сведения о родо­словии Лермонтовых “наложить” на имеющуюся у меня схему, по­лучается нескладно. Хотя большинство указанных Вами Лер­монтовых на моей схеме есть, только они в разных коленах» (там же, л. 14).

7 Михаил Николаевич Лермонтов (1792–1866) – адмирал, участник Отечественной войны 1812 г. Родился в усадьбе Острож­никово Чухломского уезда.

8 Д.Ф. Белоруков 4 сентября: «Спешу Вам ответить и сообщить те сведения, которые имеются у меня о князьях Козловских (т.к. Вы пишете, что спешите с ними)» (ед. хр. 2217, л. 17).

9 Евгения Петровна, урожд. Головина – первая жена Д.Ф. Бело­рукова.

26 сентября 1972 года1
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Отвечаю на Ваше письмо от 23 сентября и постав­ленные в нём вопросы.
1. О Петрове. В моем архиве есть такие сведения о Петровых:
А. Павел Иванович Петров, генерал-майор, участник Отечественной войны 1812 года. Макарьевский дворянин и помещик. Родственник Лермонтовых. В рукописном отделе Государственной библиотеки имени В.И. Ленина есть фонд Петрова, личный, под № 138. В Костромском архиве сведе­ния о П.И. Петрове находятся в фонде 121, опись 1, ед. 5428 за 1854 год. Родился П.И. Петров в 1792 году, умер в 1871 году. Есть в Костромском архиве личный фонд семьи этих Петровых, фонд № 647, 26 единиц хранения за годы 1834–1871.
Б. Его сын, Аркадий Павлович, родился в 1824 году. Макарьевский дворянин и помещик. О нём в Костромском архиве фонд 121, опись 1, ед. 5428 за 1854 г. и 6877 за 1877 год, имел чин действительного статского советника, жил большей частью в С.-Петербурге.
В. Сын Аркадия Павловича, Николай Аркадьевич, капитан 1 ранга, видный военно-морской деятель русского флота до 1917 года. Морской писатель. Помещик Макарьев­ского уезда и Макарьевский дворянин. О нём в Костромском архиве фонд 121, опись 1, ед. 8859 за 1907 год. Больше про этих Петровых у меня нет ничего. Вотчина Петровых была в Макарьевском уезде, там была и их усадьба, но были де­ревни и в других уездах. Что Вас интересует – напишите, при случае, если будет возможно, загляну в архив и попро­шу посмотреть эти дела.
2. Об Н.А. Ивашенцеве у меня есть все исчерпываю­щие сведения, он действительно уроженец Буйского уезда. О нём я поместил статью летом прошлого года в нашей «Северной Правде»2. Если хотите, могу прислать вырезку из этой газеты. Правда, статья, как обычно, сильно сокращена. Вся литература о Н.А. Ивашенцеве мне известна.
Благодарю Вас за Ваше внимание к моим «занятиям», если что найдёте – то буду рад Вашим сообще­ниям, пусть может случиться, что сообщаемые Вами данные мне известны, но это ничего не значит, может быть, и новое что-либо окажется. В отношении родословной Катениных, то тут, по-моему, ничего нового и интересного к тому, что есть у меня, добавлять уже вряд ли придётся, а вот насчёт Лер­монтовых – то это не так. Прослеживаются интересные родственные связи фамилии Лермонтовых со многими ярки­ми фигурами прошлого, этот труд поглощает очень много времени, но я не теряю надежды его закончить, правда мо­жет быть, на это уйдёт год и даже больше.
А то, что я составил, это всё надо выбросить вон, так как очень много пропущено. Но интересны только Лер­монтовы XVII, XVIII и XIX веков, а Лермонтовы ХХ века, по-моему, ничего интересного из себя не представляют, и я не тружусь искать что-либо о них. Довольно и того, что в течение 60-х годов было помещено в газетах – Солигалич­ской, Галичской и других районных.
С князьями Козловскими я рассчитался и даже полу­чил некую сумму за свой труд, правда, не слишком большую, но и это для меня подспорье, к моей мизерной пенсии.
Теперь одновременно делаю про Невельских, хочу тоже добить их полную родословную и установить, куда и как они растеряли все свои земли, и занимаюсь с Лер­монтовыми; тут я тоже хочу установить, каким образом были утрачены колоссальные владения рубежа ХVIII–ХIХ веков, а также, по какому случаю дед и отец М.Ю. Лер­монтова «сбежали» из числа Костромских дворян. Всем до­бытым могу поделиться, если Вам это интересно.
Вот мои ближайшие цели. Попутно кое-что делаю по просьбе Чухломского музея, там директор, некто Г.И. Лебе­дев, очевидно, энтузиаст архивно-музейного дела, хотя и с очень слабой подготовкой; я его лично не знаю, а только переписы­ваюсь с ним3. Он собирается писать какую-то исто­рию Чухлом­ского края, и мне нетрудно ему помочь кое-чем из своих архи­вов. Вот перспективы на зиму, и ещё – обяза­тельна поездка в Москву, а если соберутся монетки, то и в Ленинград, там в ЦГАВМФ у меня много надо поискать и узнать.
Так что если здоровье не подкачает, то зима будет «насыщенная». Звонил Марии Николаевне4, она всё в разъ­ездах, сейчас, очевидно, опять в Подольске, там у её сына или дочери какие-то квартирные дела, и ей надо там быть при получении квартиры. Сказала, что заедет к Вам из Подольска. Вот на этом пока и поставлю точку.
Привет от меня и жены Евгении Петровне и Вам и благодарность за память от Марии Григорьевны.
Уважающий Вас А. Григоров.

1 В левом углу письма чернилами написано: «Записано в тет­радь № 31, стр. 1. Белоруков».

2 Адмирал Н.А. Ивашенцев // Северная правда. – 1971. – 14 июля.
Николай Алексеевич Ивашенцев «(1819–1871) – контр-адми­рал. Род. в ус. Высоково Буйского уезда. Член-корр. Академии наук. Исследователь Каспийского моря» (Григоров А.А. Именной список выдающихся людей, имеющих связь с Костромским краем. – Кострома, 1995. [Машинопись.] – С. 16).

3 Георгий Иванович Лебедев (30.11.1905–28.05.1988) – дирек­тор Чухломского краеведческого музея в 1934–1975 гг., позднее – научный сотрудник этого же музея.

4 Мария Николаевна Соловьева – учительница математики и физики, работала в школах Дальнего Востока, Костромской обла­сти и в Костроме. Выпускница Кологривского педтехникума (1930 г.) и Московского пединститута им. К. Либкнехта (1937 г.). Од­ноклассница Д.Ф. Белорукова, вместе с ним окончившая Пар­феньевскую школу в 1927 году. Для «своего собственного удо­вольствия» (из письма М.Н. Соловьевой Д.Ф. Белорукову, 1972 г.)* ра­ботая в Костромском областном архиве, помогала Д.Ф. Белору­кову, выясняя и собирая по его просьбе различную информацию.

* Письма М.Н. Соловьёвой вместе с письмами А.А. Григорова Д.Ф. Белорукову переданы Костромским общественным фондом культуры в ГАКО. ~ • ~

3 октября 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Возвращаю Вам составленную Вами Катенинскую родословную, мне тут добавить нечего, только я кое-где до­бавил звания и чины и годы рождения-смерти.
Извините, что немножко помарал эту родословную, но раз это черновик, то беда небольшая1.
Также сообщаю Вам полное название книги «Зино­вьевский архив»: «Архив сельца Зиновьева. Акты и письма. 1913 год, 243 страницы, СПб. Костромская губернская учё­ная архивная комиссия». Этот заголовок стоит на обложке и корешке книги2.
Когда закончу Лермонтовскую историю, то пришлю Вам для обозрения и составленную мною полную родослов­ную.
Но это будет ещё не очень скоро. Сейчас тружусь в полную меру, но так много надо перебрать документов, что дело идёт медленно.
Больше у меня новостей нет.
С продуктами дело дрянь – с картошкой, капустой, маслом, сыром и проч. Плохо нам будет эту зиму. Но как-нибудь перебьёмся, не первый раз за нашу жизнь приходит­ся переносить такие невзгоды3.
Мария Григорьевна благодарит за привет и, в свою очередь, отвечает тем же Вам и Евгении Петровне, к чему и я присоединяюсь.
Ваш А. Григоров

1 Д.Ф. Белоруков 25 сентября: «Посылаю Вам черновую схему родословия Катениных на исправление и заключение» (ед. хр. 2217, л. 25).

2 Архив сельца Зиновьева (акты и письма) / Под ред. А.Н. Ку­ломзина и М.Г. Курдюмова. (Костромская губернская учёная архив­ная комиссия). – СПб., 1913.

3 Д.Ф. Белоруков 25 сентября: «Наша жизнь здесь, в Москве, тоже осложняется – очереди за картошкой с 5 часов утра, дают по 5 кг, и стоят по 6–7 часов. А по телевизору как-то выступал “на­чальник” картофельных дел – уверял, что Москва вполне до ново­го урожая обеспечена картофелем. Конечно, если выдавать по од­ной картофелине на человека в неделю, то хватит, может быть, и на 2 года.
<…> Да! Как-то этот год минем – тяжёлый и, видимо, голод­ный. Но хлеб будет, в США закупили 60 млн. тонн пшеницы, 30 млн. тонн бобовых, так что окончательно не умрём» (ед. хр. 2217, л. 26 об.).

13 октября 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Получилось какое-то недоразумение: я собираю мате­риалы по истории рода моряков БУТАКОВЫХ, а Вы мне пишете про род БУНАКОВЫХ.
В чем же тут дело? В Вашем письме, впрочем, есть кое-что и про Бутаковых. Я тут уже и не пойму, про кого же идёт речь. Сперва Вы пишете про Бунаковых, а потом упоминаете про Бутаковых, ветвь, идущую с 1590 г. от Афанасия.
Но как бы то ни было, очевидно, все эти Бунаковы и Бутаковы не имеют никакого отношения к тому роду, кото­рым я интересуюсь.
Всё же я должен Вас благодарить за Ваше внимание к моим поискам, хоть они и не дали ничего для моей рабо­ты.
Между прочим, среди БУТАКОВЫХ мне попадались моряки из каких-то других родов и не имеющие отношения к Костромским дворянам. Это – БУТАКОВ Степан Фёдоро­вич, в 1775 г. кадет Морского корпуса, участник войны с Турцией 1787–1790 и был на эскадре адмирала Ушакова. Уволен в 1800 г. с чином капитана 1 ранга. Затем Бутаков Илья, кадет с 1786 г. Уволен мичманом в 1798 г. Потом БУТАКОВ Николай Михайлович, кадет в 1818 году, участ­ник кругосветного плавания адмирала Литке в 1826–29 гг., потом служил в Чёрном море и уволен капитаном 1 ранга в 1847 г. БУТАКОВ Пётр Ильич, кадет с 1816 г., уволен в от­ставку в 1829 г., и БУТАКОВ Роман, гардемарин в 1788 г., уволен лейтенантом в 1798 г. Все они из какой-то другой губернии, но не из Костромской.
Затем в Новгородском ополчении 1812 года участво­вали Бутаков Пётр, подпоручик, Бутаков Николай, прапор­щик, и Бутаков Егор, коллежский регистратор, но все они, очевидно, были из новгородских дворян.
А Костромской воевода в 1708 году не БУТАКОВ и не БУНАКОВ, а БУРНАКОВ Иван, так, по крайней мере, он значится в списках воевод г. Костромы.
Вот видите, в какие дебри я забрёл со своими Бута­ковыми, что и не знаю, как выбраться!
Напишите мне, что Вы из всего этого могли понять и разобраться. Я Вам писал про Петрова, Павла Ивановича, не знаете ли Вы, как он приходился роднёй Лермонтовым1? У него был в Галиче свой дом, хотя он по своему положе­нию считался Макарьевским помещиком.
Больше у меня пока новостей нет, разве только то, что наш Историко-архитектурный музей собирается выпус­кать в свет какие-то «Учёные записки»2, видимо, наподобие издававшейся Костромской губернской учёной архивной комиссией в конце прошлого века «Костромской старины», которой вышло VII выпусков, или «Трудов Костромского научного общества», эти сборники выходили и после рево­люции, года до 1928-го, кажется.
Меня пригласили сотрудничать, и я дал им кое-что из своего добра, но не знаю уж, что им понравится и подойдёт, ведь мой материал достаточно специфичен и очень далёк от всяких «измов», без чего теперь, вроде бы, и не полагается писать, хотя бы и про времена Адама и Евы. Может быть, и Вам они предлагали сотрудничать? Про Вас и Ваше увлечение Костромской стариной им известно по Ва­шим статьям в районных газетах.
Теперь ещё один вопрос: Вы мне говорили о Екате­рине Юрьевне Лермонтовой, якобы бывшей замужем за Сви­ньиным. Так вот, Екатерин Юрьевен было две: одна родная тётка Михаила Юрьевича, дочь Петра Юрьевича, она была на 3 года старше своего брата, отца Михаила Юрьевича3, но была и другая Екатерина Юрьевна, дочь Юрия Матвеевича, она была несколько старше и из другой ветви4.
И за каким именно Свиньиным она была замужем? Свиньиных было так много в Галичском и Макарьевском, а также в Чухломском, Кологривском, Костромском, Буйском и Солигаличском уездах, что их картотека будет состоять не менее чем из двухсот имён. И там встречается не один Пётр Никитич, так что трудно определить, о каком же Сви­ньине надо наводить справки. А это бы пригодилось для моего «опуса» про род Лермонтовых.
Вот пока и всё. Мария Григорьевна благодарит за привет и, в свою очередь, шлёт привет Вам и Евгении Пет­ровне, к чему присоединяюсь и я.
Ваш А. Григоров.

1 См. прим. 8 к письму М.В. Смирнову от 18 октября 1986 г. на стр. 160.

2 Первый выпуск «Краеведческих записок» Костромского исто­рико-архитектурного музея-заповедника вышел в 1973 г.

3 Явная опечатка: замужем за капитан-лейтенантом флота Пет­ром Никитичем Свиньиным (1758–1815) была сестра деда поэта, Петра Юрьевича Лермонтова (?–1811?), и тётка его отца Юрия Петровича Лермонтова (1787–1831), Екатерина Юрьевна, урожд. Лермонтова*. П.Н. и Е.Ю. Свиньиным принадлежала усадьба Ефремово Галичского уезда. Названные Лермонтовы – Из­майловской ветви.

4 Екатерина Юрьевна Лермонтова (1784–?) – дочь секунд-майо­ра Юрия Матвеевича Лермонтова (1730–?), была замужем за Семёном Ивановичем фон Дервиз (?–1819). Им принадлежала усадьба Взглядново Солигаличского уезда (ед. хр. 749, л. 7). Эти Лермонтовы – Колотиловской ветви.

* Об этом см. письмо В.П. Хохлову от 3 сентября 1975 г. на стр. 327.

16 ноября 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Спасибо Вам за ваше внимание к моим «трудам», и впредь прошу не оставить, и если что-либо попадётся, на Ваш взгляд, интересующее меня, то всегда буду рад получить от Вас всякие сведения; так и про Красное, хотя я и раньше знал, что оно было дворцового ведомства, но те­перь появилась новая деталь: число дворов в 1712 году. Из дворцового ведомства Красное было пожаловано матушкой Екатериной фрейлине Бутаковой, по мужу баронессе Строго­новой, жене Сергея Строгонова, и её брату, ротмистру Кон­ной гвардии Петру Бутакову, а эта фрейлина, Прасковья, на другой год умерла, и Красное перешло её брату. Но потом, каким-то случаем, я ещё не установил, каким, пол этого села оказалось в конце XVIII века во владении князя Петра Андреевича Вяземского. Пока ещё я не нашёл концов, но надеюсь за эту зиму доискаться того, что меня интересует.
А Сидоровское матушка Екатерина пожаловала гра­фу Владимиру Григорьевичу Орлову во время своей поездки по Волге с заездом в Кострому, в 1767 году. Потом Сидо­ровское, от детей Владимира Орлова, перешло графам Пани­ным.
Теперь о Кологривском музее. Нынче летом сюда к нам, в архив, приезжали две «дамы» и что-то копались в архиве, но по части более поздних, уже после 1917 года, дел. Я было желал с ними поближе познакомиться и по­толковать, но встретил такой ледяной приём, что никакого диалога у нас с ними не получилось. А то, что есть у них в Кологриве, в частности ревизские сказки, это всё есть и здесь; у них там вряд ли что можно найти интересное по XVII и XVIII векам, всё, что в Кологриве было, то есть дела уездного суда, предводителя дворянства, земства, опе­ки и полицейского управления, всё это здесь, у нас. А вот с Чухломским музеем у меня наладились более дружеские от­ношения. Там директор, некто Г.И. Лебедев, хотя, как вид­но по его письмам, и не хватает звезд с неба, но, видимо, энтузиаст своего дела, только замыслы его чересчур широ­ки, и не хватает ему образования и общего уровня развития довести всё задуманное до конца. Уж очень он взял на себя непосильную, чересчур объёмную, задачу.
Я ему много разного своего материала дал, по части Лермонтовых, Невельских, Катениных и других, за что он мне неизменно шлёт благодарности и хотел бы получать и полу­чать ещё и ещё, но ведь и мои возможности не безгра­ничны.
Так что насчёт каких-либо поисков в Кологривском музее мне представляется, что эта овчинка не будет стоить выделки. Да и очень уж суровы показались мне эти Коло­гривские дамы. Они даже, как мне показалось, с негодова­нием отвергли всякую мысль о любом сотрудничестве меж­ду мною и ими.

Ну и пёс с ними! Я-то во всяком случае ничего от них не желаю и не жду, а, наоборот, сам хотел им предло­жить совершенно бескорыстно, ибо я все свои дела никак не связы­ваю с какими-либо материальными интересами; хотел поде­литься своими «богатствами», а раз не хотят – то и не надо!
Я Вам посылаю составленную мною родословную Жоховых, это линия Кологривская, обосновавшаяся там с начала XIX века, а родом они из Ярославля. А другая, бо­лее древняя ветвь, тоже Ярославского происхождения, у меня значится, в отличие от «Унженских» Жоховых, «Пахта­новскими» Жоховыми1. Они имели владения и в Макарьев­ском, и в Чухломском, и Галичском уезде, и хотя были записаны в «шестую книгу» – «Унженские» были только в «третьей» книге2, – но основательно обнищали к началу XIX века, и из этой семьи не вышло ни одного хоть сколько-нибудь значительного деятеля в любой сфере, будь то военная или общественная деятельность. Последние Жо­ховы из «Пахтановских» были уже чуть не сплошь негра­мотными и очень бедными.
В Москву я смогу приехать только после Нового года, скорее всего, в такое же время, как и в прошлом году, то есть март-апрель.
Дела много, я хочу ещё кое-что сделать для нашего архива, то, чего не сделает никто, кроме меня, а именно – просмотреть весь фонд палаты гражданского суда и соста­вить на него именную картотеку, это с середины XVIII века и по реформу суда в 1864 году.
Там возможны интересные находки, так как масса спорных дел по землям и деревням, и часто, в обоснование своих прав, там находим приложенными копии древнейших грамот, интереснейшие «поколенные росписи» и видим, переход владений как совершался, завещания духовные и многое другое. И я, делая эту работу, могу безмерно обога­тить свои «архивы» всякого рода выписками и копиями «по­коленных росписей». Меня эта работа очень занимает. А время – есть, я ведь ничем, кроме возни со своим правну­ком, не занят, и пока силёнка есть ходить, то вреда не бу­дет, а даже польза, так как могу и пешком зимой через Волгу ходить, а врачи настоятельно рекомендуют старикам побольше ходить по свежему воздуху.
Вот на этом и точку надо поставить.
Спасибо Вам от Марии Григорьевны за поклон и привет, Вам и Евгении Петровне, и от меня и от Марии Григорьевны такой же сердечный поклон и пожелания Вам всего хорошего.
Ваш А. Григоров

1 Ветви Жоховых, названные по имени их усадеб (усадьба Ун­женская в Кологривском уезде и усадьба Пахтаново – в Макарьев­ском).

2 О внесении дворян в различные части родословных дворян­ских книг см. письмо к М.С. Михайловой от 13 октября 1976 г. на стр. 450.

19 ноября 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Благодарю Вас за сведения о родословной князей Вяземских.
У нас, в Костромской губернии, были, кроме князя Петра Андреевича, владевшего селом Красным в конце XVIII и начале XIX века, ещё много князей Вяземских, ви­димо, од­ного и того же рода1, но, как они были в родстве с поэтом Петром Андреевичем, мне пока не ясно. Последние предста­вители этих князей жили в усадьбе Воскресенское, бывшего Галичского уезда, а ныне, по-видимому, Антро­повского райо­на2. Их громадный фамильный архив хранится в нашем об­ластном архиве, но я не имел времени в нём по­копаться.
А родословие Жоховых Вы могли свободно оставить у себя, я Вам для того его и перепечатывал.
Да, я Вас вполне понимаю, Ваше положение, и как противно постоянно кривить душой и лицемерить! Но в та­кое время мы живём, все так к этому уже приспособились, какая-то двойная жизнь: одно дело на службе, где все лице­мерят и кривят душой и постоянно лгут и сами себе и дру­гим, и другое дело – быть самим собою!
Противно всё это!
Мария Николаевна опять собралась в отъезд, к ко­му-то из потомства, кажется, к сыну, в Подольск, там тре­буется её присутствие едва ли не в качестве няни к ребен­ку. Она мне сказала, что уезжает недельки на две.
Она довольно активно взялась за ревизские сказки по Кологривскому уезду начала XIX и конца XVIII века, что-то там выписывает: какие лица владели крестьянами, откуда приводили вновь купленных и куда продавали и так далее. Это может дать богатый материал для всякого рода исследо­ваний, и материал сей очень интересен, но она, как мне ка­жется, да и Вы про это пишете, как-то пессимистиче­ски отно­сится ко всему: кому, мол, всё это надо! Никто, мол, ничем этим теперь не интересуется. Она отчасти права. Посмотрите: чем наполнены наши исторические журналы? Я выписываю «Военно-исторический», «Морской сборник» и «Советские ар­хивы». Почти все 100% этих изданий заняты публикациями о недавних событиях, большею частью о про­шедшей войне и, много реже, о первых годах после 1917 года. А такого рода исследованиям, как делаю я, например, не скоро можно бу­дет ожидать, что дадут им место в на­шей печати.
Вы пишете, что стали работать в ЦГВИА, и предла­гаете мне свои услуги – сообщить, если что найдётся. С благодарностью принимаю Ваше предложение, мне всё бу­дет интересно и важно. А вот насчёт того, что бы интересо­вало в первую очередь, то я тут пока назову только одно имя: генерал-майор и кавалер ордена святого Георгия Побе­доносца Фёдор Михайлович Кутузов. Служил он в Преобра­женском полку, как и его отец, капитан Михаил Фёдоро­вич. Родился, видимо, около 1735–45 гг. Умер в 1800 году.
Не попадётся ли сведений о его службе, может быть, послужной список. По моим соображениям, он был в чине полковника в экспедиции графа А.Г. Орлова в 1769–1775 гг. в Архипелаг3, с батальоном Преображенского пол­ка, и участвовал в десанте на острове Парос в Средиземном море в 1770 году, после Чесменского сражения.
Его послужной список должен бы быть здесь, но за этот год (1788), когда собирали послужные списки со всех господ дворян, почему-то по Кинешемскому, вернее по Ка­дыйскому уезду, я не нашёл ни одного списка. А мне он очень был бы нужен. Если Вы его найдёте или какие-либо во­обще сведения об этом лице, то буду Вам бесконечно признат­елен.
Дальнейшее потомство этого Ф.М. Кутузова было такое: единственный сын, Николай, умер 30.12.1812 г. в воз­расте 21 года. Дочери – старшая, Варвара, была замужем за Е.Г. Сипягиным, из Галичского уезда, вторая, Алексан­дра – за господином Сабанеевым, а третья, Любовь – за лейтенантом Н. Патракеевым. Про всех этих я знаю доста­точно, а вот про самого генерала Ф.М. Кутузова – не нашёл того, что надо. В отставке он был, очевидно, с 80-х годов XVIII века, ибо с 1788 по 1800 год он служил Костромским губернским предводителем. А что если попадётся и про других, то буду тоже рад и буду благодарить Вас.
А Бутаковы не были ни в каком родстве ни с Вязем­скими, ни с Оболенскими, ни с Долгоруковыми. Из «знат­ных» фамилий – только со Строгоновыми, но Красное к Строгоновым отношения не имело. Но я не теряю надежды здесь найти концы этого дела. Буду подряд смотреть дела гражданской палаты, там купчие, завещания и тому подоб­ное, и может найтись искомое мною.
А на этом и поставлю точку, предварительно поже­лав Евгении Петровне и Вам, как от имени Марии Григо­рьевны, так и от своего, самого лучшего здоровья, благопо­лучия и успехов во всех Ваших делах.
Пишите.
Ваш А. Григоров.

1 Позднее А.А. Григоров на основании документов ГАКО соста­вил родословие двух ветвей княжеского рода Вяземских – Ко­стромской и Кинешемской. П.А. Вяземский принадлежал к первой.

2 Антроповского. Последним владельцем Воскресенского был Пётр Сергеевич Вяземский (1876–?) – сын Сергея Александровича Вяземского, ро­дившегося в 1844 г. уже в Воскресенском и бывшего в 1900–1903 гг. Томским губернатором (ед. хр. 260, л. 36, 37; Губернии Россий­ской империи: История и руководители. 1708–1917. – М., 2003. – С. 448).
3 Условное наименование греческих островов в Эгейском море.

25 ноября 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!
Спасибо Вам за Бутаковскую роспись. Но, к сожале­нию, она не имеет никакого отношения к нашим, Костром­ским, Бутаковым. Однако я приобщил её ко всем своим ар­хивам, быть может, и пригодится когда-либо.
В связи с этим я у Вас хочу спросить, из каких ма­териалов Вы черпаете эти росписи? И какая цель была их составлять? Что это за фонд, какого учреждения? И почему только одни имена почти, без указания чинов, и званий, и должностей, и почти всегда без дат?
Это напоминает «Бархатную книгу», где обычно тоже только одни голые имена, с указанием «у него дети…». Если это взято из дел департамента герольдии, то там обычно более подробные сведения в родословных.
Я всё продолжаю возиться с Лермонтовыми. Так много их уже у меня, что можно запутаться. Тем более что документы все почти не подлинные, а копии, и многие сняты очень плохо, то есть переписчики допускали ошибки, и теперь трудно их исправлять. Вот и тут, с одной Лер­монтовой, я запутался. Это тётка поэта, Елена Петровна, по мужу Виолева. Что она тётка, это видно из ряда печатных источников, а вот в архиве она пишется дочерью Петра Ми­хайловича Лермонтова, тогда, выходит, она никакая не тёт­ка, а совсем дальняя родственница, да ещё из более старше­го поколения1. Так и с другими. Иногда нет указаний на имя мужа какой-либо девицы из рода Лермонтовых, а как бы это было нужно, ибо могли быть очень интересные родственные связи.
Вот, например, нет имен Назимова, Семичева, Чере­вина и многих других, которые были женаты на Лермонто­вых: Мельгунов, Голостенов и ещё другие, а из всех этих фамилий были значительные люди по своему положению и деятельности. Конечно, можно всё найти, но как много вре­мени надо на такие поиски! Так что ещё, видно, долго мне придётся возиться с этими Лермонтовыми.
А кому пригодится всё это – вопрос. Однако я этим не останавливаюсь, мне – как тому еврею из анекдота: «и при деле, и навар остаётся!» Это про того еврея, который торговал варёными яйцами, покупая их по той же цене, что и продавал. И на вопрос: «что же он от этого имеет?» – он отвечал, как я написал выше.
Если Вам что попадётся ещё, я за всё буду Вам благодарен, в свою же очередь, и я, чем могу, всегда рад Вам быть полезным.
Спасибо за привет.
Евгении Петровне и Вам от меня и от Марии Григо­рьевны тоже сердечный привет и пожелания всего хороше­го.
Ваш А. Григоров.

1 Речь идёт о Елене Петровне – дочери Петра Юрьевича Лер­монтова, деда Михаила Юрьевича, и тётке поэта (ед. хр. 749, л. 7).

8 декабря 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Ваше письмо от 5/XII получил и благодарю Вас за сообщение о прабабушке М.Ю. Лермонтова.
Может быть, Вы знаете и фамилию его бабушки? Я никак не могу у нас, здесь, разыскать её фамилию, но и на­дежды ещё не потерял.
Вы пишете про «Чёрный стан». Мне известен тако­вой, он находился в Любимской округе; в XVIII веке до 1796 года, кажется, Любимский уезд Ярославской губернии входил в состав Костромской губернии. И мне часто попа­даются бумаги, купчие и прочие документы, где указывают­ся поместья Любимской округи, Чёрного стана. А близко Галича, насколько я знаю, Чёрного стана не было. Часть этого Чёрного стана потом вошла в самые западные куски Буйского и отчасти Костромского уезда. А Боборыкины были как раз не Костромского уезда, а Любимского, Яро­славского, Даниловского уездов. Впрочем, есть такая книга «Старинные волости и станы Костромской губернии»1, при случае ещё разок проверю, но думаю, что у Галичского озе­ра этого Чёрного стана не было. Кстати, нет ли в Вашем «талмуде» чина или звания Боборыкина, отца этой Анны Ивановны Лермонтовой?2
Про Солтановское восстание в поместье Грибоедовой здесь в архиве есть самые подробные сведения, подлинное дело о восстании этом.
А про Пасынковых я могу написать, что был в 1805–1815 годах губернатором в Костроме Н.Ф. Пасынков, бывший моряк, участник многих плаваний и сражений; его отец был Фёдор Иванович Пасынков, родился в 1720 г., в 1785 году имел чин генерал-цейхмейстера3, в 1768 г. управ­лял в Сибири Каменскими заводами (на Алтае). Умер в 1802 году. У него было три сына, и все моряки.
Судьба Николая Фёдоровича Пасынкова была пе­чальна. Он был губернатором в Костроме в самое трудное время, во время Отечественной войны, положил много усер­дия в снаряжении и отправке Костромского ополчения; в 1815 году, по ряду доносов на него ревизующему Костром­скую губернию сенатору Алябьеву (отцу композитора), был «снят с работы» с преданием суду. Много на него наклепа­ли несправедливого, главная же его вина была в том, что он жил «не по средствам» и занимал деньги у Костромских купцов, что было признано как взяточничество. Он умер от расстройства, не дождавшись суда. Его жена была из роду Кологривовых, их поместье главное было «Паникарпово», верстах в 40 от Костромы по пути к Галичу. Имение было взято в опеку; после снятия Николая Фёдоровича с должно­сти опекуны довели имение до разорения, а крестьян до полного обнищания, что и привело к бунту.
Впоследствии, примерно с 70-х годов XIX века, этим поместьем владели Трухины; последний из них, бывший ге­нерал советской армии Федька Трухин, награждённый не одним орденом Красного знамени еще в гражданскую вой­ну, в эту войну изменил родине и перешёл на сторону нем­цев вместе с генералом Власовым и был повешен в конце 1945 года вместе с Власовым и другими изменниками4.
То, что Вы пишете насчёт «краеведческого комитета», интересно, и хорошо было бы, если бы таковой организовался. И я на Вас ничуть не в претензии, что Вы упомянули моё имя Вашему знакомому в связи с этим де­лом. Буду рад сотрудничать с ними.
Все мои статьи приняли в «Учёные записки», про ко­торые я Вам писал5, кроме «Княжны Таракановой». Но и эту, как будто бы, хочет взять журнал «Наука и религия», только они просили меня несколько переделать статью, дав ей «антирелигиозный оттенок», чего в моей статье нет, да, по-моему, и не должно бы быть. Но, видимо, придётся по­трудиться и переделать слегка по их указаниям. «С волка­ми жить – по-волчьи и выть», – так говорит мудрая посло­вица6.
Мария Николаевна возвратилась из своей команди­ровки «в няньки» и приступила к работе над ревизскими сказками 7-й ревизии, и Вы, видимо, будете иметь от этого некоторый «навар»7.
А я всё никак не могу поставить точку на Лер­монтовых. Хочется дознаться, как и при каких обстоятель­ствах они растеряли свои имения. Ведь владения Лермонто­вых в XVIII – первой четверти XIX века только в нашей гу­бернии были огромны! Пока только ясна судьба Острожни­кова и Колотилова, а ведь были только в одном Чухлом­ском уезде, не считая Галичского, Буйского, Кологривского, Кинешемского и Костромского уездов, ещё такие роскошные усадьбы, как Ивановское, Давыдовское, Юркино, Нескучное, и всё пошло прахом. Последние Костромские Лермонтовы были вовсе нищие, жили на грошовое жалованье.
Ещё интересно, что из жалованных царём Михаилом Фёдоровичем селений только одно Острожниково сохрани­лось в роду Лермонтовых, а все остальные деревни пере­шли в другие руки. А богатство – помимо женитьбы на очень богатых невестах (Коптевы, Перфильевы, Юшковы) – образовалось, главным образом, от винных откупов, которы­ми очень счастливо занимались Николай Петрович Лермонтов и его вторая супруга8 и их сын Василий Николае­вич со своей женой Верой Васильевной, внучкой адмирала Мартьяна Яковлевича Сипягина.
А вот Павлу Петровичу Лермонтову винные откупа не пошли на пользу. Вообще, его личность вызывает большую симпатию. Пережил 4-х царей и цариц, имел больше десятка детей, и внуков поменьше, всех их похоро­нил и умер в возрасте 91 года9.
Вот так и хочется побольше насобирать всяких дан­ных, всё это интересно со всяких точек зрения. И преступ­ники из Лермонтовых были, да ещё какие! Только сумели уйти от наказания.
Вот на этом надо и точку поставить.
Привет Евгении Петровне и Вам от нас обоих.
Ваш А. Григоров.

1 [Диев М.Я.] Старинные волости и станы в Костромской стороне:  Материа­лы для историко-географического словаря Костромской губернии / С предисл. А. Титова. – М., 1909.

2 Анна Ивановна Боборыкина – дочь Ивана Герасимовича Бо­борыкина и Евдокии Фёдоровны Пушкиной (дочери казнённого стольника Фёдора Матвеевича Пушкина) – была женой прадеда М.Ю. Лермонтова, Юрия Петровича (1722–1779). Усадьба Из­майлово, село Никольское и др. в Галичском уезде (ед. хр. 749, л. 5).

3 Цейхмейстер – начальник артиллерии русской армии и фло­та.

4  Ф.И. Трухине см. также письмо Ю.Б. Шмарову от 11 февраля 1980 г. на стр. 303.

5 «Учёными записками» А.А. Григоров называет «Краеведче­ские записки» Костромского историко-архитектурного музея-запо­ведника, в 1-м выпуске которых опубликована его статья «В.В. Щу­лепникова» (стр. 159–164).

6 В журнале «Наука и религия» статья напечатана не была, позднее А.А. Григоров посылал её Ю.Б. Шмарову (см. письмо Ю.Б. Шмарову от 30 мая 1978 г. на стр. 297).
В фонде А.А. Григорова (ед. хр. 1485) находится подготовлен­ная к публикации машинопись его статьи «Об одной загадочной личности: Ещё одна княжна Тараканова», датированной 2 мая 1972 г. Речь в ней идёт о «страннице», называвшей себя Варварой Мироновной Назарьевой, которая появилась в Пучеже* в 1795 г. и поселилась в каменной «келье» в ограде Воскресенской церкви. Постриженная в монахини под именем Аркадии, она и умерла в Пучеже в 1839 г., «не пожелав огласить своё настоящее имя». Инокиня Аркадия «была какого-то знатного происхождения и поль­зовалась большим влиянием в Петербурге», ежегодно получала оттуда денежное пособие. В Пучеже её считали незаконной доче­рью Елизаветы Петровны – княжной Таракановой.
К статье приложен ответ сотрудницы редакции «Наука и жизнь», куда А.А. Григоров тоже посылал эту статью (письмо к О.В. Григоровой от 5 июня 1972 г.; архив Г. Масловой), О. Василье­вой от 21 июня 1972 г.: «Рассказ о “новой княжне Таракановой” был бы интересен широкому кругу читателей в том случае, если бы лич­ность истинной “княжны” не была до сих пор выяснена.
В том, что молва окрестила эту женщину “княжной Таракано­вой” нет ничего удивительного. Но Вам, как исследователю, необ­ходимо отыскать какой-то иной ключ к поискам, иной поворот темы» (ед. хр. 1485, л. 31).
Подробнее о В.М. Назарьевой см.: Леонид Гарднер. Материа­лы для определения личности таинственной пучежской странницы Варвары Мироновны Назарьевой, или инокини Аркадии // Костром­ские епархиальные ведомости. – 2008. – № 5. – С. 34–46.

7 Из письма М.Н. Соловьевой – Д.Ф. Белорукову, 1972 г.: «У меня сейчас выписано по 4 ревизиям около 70 помещиков, я тебе потом их перепишу. <…> Потом посоветуюсь с Александром Алек­сандровичем. В архиве работает дядечка из журнала “Наука и ре­лигия”, что-то пишет об Островском и всё обращается к Григорову, а тот ведь всё знает».

8 Вторая жена Н.П. Лермонтова (1770–1827) – Мария Васи­льевна, урожд. Перфильева (1771–1828) (ед. хр. 749, л. 7, 8).

9 Павел Петрович Лермонтов (1771–1860). «Ус. Острожниково. Поручик. Жена Олимпиада Степановна Борноволокова, сестра правителя Аляски, Тертия Степановича Борноволокова» (там же, л. 8).

* Ныне районный город Ивановской области; в то время, о ко­тором идёт речь в очерке, относился к Костромской губернии.

22 декабря 1972 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Спасибо Вам за уточнение сведений о прабабушке Лермонтова. Это всё мне пригодится.
А прежде всего, очевидно, пришло время для по­здравления уважаемой Евгении Петровны и Вас с наступаю­щим новым 1973-м годом.
Желаю Вам обоим хорошего здоровья и успехов во всех Ваших трудах. А также, чтобы новый 1973-й год не был таким гнусным, как уходящий 1972-й.
Вы пишете про бунт крестьян в Солтановском име­нии Н.Ф. Грибоедовой. У нас, в Костромском архиве, есть много архивных материалов по этому делу, есть и имена главных участников и организаторов бунта, есть и приговор, но это всё давно уже многими исследователями неоднократ­но просмотрено и, вероятно, где-нибудь было в своё время опубликовано, так что вряд ли сейчас стоит заниматься этим 1. Есть много «тёмных», то есть никем не обследован­ных дел, в частности, по Чухломскому уезду; например, дела князей Шелешпанских2, или дело Шипова, или того же И.Ю. Лермонтова3, также Ермолаева – все эти люди явля­лись какими-то выродками среди того круга обычно жесто­ких и взбалмошных людей.
Спасибо Вам также и за справки о Вяземских, но все упомянутые в Ваших справках селения не имеют отношения к Красненскому имению.
А я недавно нашёл один документик по части Крас­ного, но ещё за многими делами его не прочитал и не пере­писал, но сделаю это в ближайшие дни.
Я тоже думаю, что мало для Вас полезного найдёт­ся в Военно-историческом архиве. Ведь, по-моему, самое ин­тересное – это послужные списки офицеров и генералов, а раз их там нет или трудно найти, то другое, вероятно, ин­тересно лишь для специалистов-военных. Иное дело ЦГАВМФ. Там фонд № 1406 целиком состоит из послуж­ных списков морских офицеров и адмиралов, и там можно найти земляков наших и других лиц, к которым имеется ин­терес. Я оттуда почерпнул немало для себя интересного.
Мария Николаевна усердно занимается с ревизскими сказками по Парфеньевской части Кологривского уезда. Ра­ботает так усердно, что на днях с ней сделался обморок! Я ей советую не так усердно заниматься, ведь это не к спеху. Вчера она дала мне на просмотр свою тетрадь, она весьма подробно выписывает данные по всем деревням этого райо­на, но, к сожалению, ревизские сказки 1, 2 и 3 ревизии в архиве по Кологривскому уезду отсутствуют вообще, а по 4 ревизии поражены грибком, так что не могут выдаваться читателям. Так что её изыскания имеют началом лишь 5 ре­визию, то есть 1795 год и более позднее время4.
Собранные ею сведения весьма подробны и для меня тоже представляют некоторый интерес, ибо из них можно выловить кое-что, касающееся генеалогии, а именно генеало­гия некоторых фамилий меня интересует. А я к её тетради сделал маленький «комментарий», в части тех лиц, которые чем-либо сделали заметным своё имя в истории на­шей родины и чьи вотчины и поместья были расположены около Парфеньева. Конечно, мои сведения далеко не претен­дуют на исчерпывающую полноту, я знаю далеко не о всех и лишь кратко написал, чем то или иное лицо было извест­но.
А ей, Марии Николаевне, эта работа очень нравится, она, как и мы с Вами, «заболела» архивной лихорадкой.
О существовании Чёрного стана на северной стороне Галичского озера у меня сведений нет, да я и думаю, что там такового и не было, иначе мне бы встретились указания на этот стан в купчих, завещаниях, владенных и других ак­тах XVII–XVIII веков по Галичской округе.
Однако Чёрный стан только проходит по Любимской округе. Если ещё попадётся что-либо, то не премину Вам со­общить. Сейчас я просмотрел все акты по 1783 год включи­тельно и там такого стана по Галичской округе не встречал.
Вот теперь можно и точку поставить, распростив­шись с Вами до следующего письма и пожелав Евгении Петровне и Вам доброго здоровья и всякого благополучия.
Ваш А. Григоров.

1 О волнении крестьян в 1817–1819 гг. в поместье матери А.С. Грибоедова Анастасьи Фёдоровны Грибоедовой, которой при­надлежало село Троицкое-Солтаново и 20 деревень в Коло­гривском уезде, см.: Игнатович И. Крестьянские волнения первой четверти XIX в. // Вопросы истории. – 1950. – № 9. – С. 62–66*; М. Шахова. Положение помещичьих крестьян Костромской губер­нии в первой половине XIX в. и классовая борьба // Краеведческие за­писки / Ко­стромской государственный объединённый истори­ко-архитектурный музей заповедник. Вып. IV. – Ярославль, 1986. – С. 46–48. Кратко об этом же см.: Белоруков Д.Ф. Деревни, сёла и го­рода Ко­стромского края. – Кострома, 2000. – С. 228, 237.
Солтаново, которое раньше иногда называлось и Троицким, – ныне село в Нейском районе Костромской области.

2 Речь идёт о князе Александре Сергеевиче Шелешпанском и его жене Анне Степановне, урожд. Верховской – владельцах усадьбы Тимошино. О них см. письмо В.П. Хохлову от 24 октября 1975 г. на стр. 328.

3 См. письмо к Т.А. Аксаковой от 23 июня 197З года на стр. 272.

4 Из письма М.Н. Соловьевой – Д.Ф. Белорукову, 10 февраля 1973 г.: «Я просмотрела с 5-й по 10-ю ревизии, 25 единиц. Это тол­стые книги, которые до 40 см толщиной, их с трудом тащили мне…».

* В указанной статье И. Игнатовича село ошибочно названо Троице-Салтыковом.

10 января 1973 года
г. Кострома

Вот пришёл и новый, 1973-й год, дорогой Дмитрий Фёдорович, и прибыло Ваше первое в этом году письмо.
Каков же будет этот новый год? Пока хорошего вид­но мало, снегу и у нас нет совсем, поля голые, а это, если начнутся морозы, снова грозит неурожаем.
Туговато нам всем будет, если повторится такой же неблагополучный в смысле урожая год. А это вполне воз­можно. Вспомним время царя Бориса, ведь три года подряд были такими, что с хлебом было туго, и это не в малой сте­пени послужило причиной трагической смерти его и его се­мьи. Но будем надеяться, что времена Борисовы не повторят­ся!
Мария Николаевна всё трудится с ревизскими сказками, говорит, что она всё это делает для Вас, а что Вам все эти её записи дадут? Вообще-то, проделанная ею работа представляет ценность для историков, занимающихся временами крепостного права, но много ли таких ныне? Всё внимание обращено на период после 1917 года. Говорит, что она для Вас уже имеет сведения более чем о 100 Коло­гривских помещиках.
Мои дела продвигаются помаленьку, всё, что можно найти у нас в Костроме про Лермонтовых, мне думается, я если не прочитал, то в ближайшем будущем прочитаю. Осталось сравнительно немного. Очень много я узнал, читая купчие XVIII и начала XIX века, и жалею, что не смогу всего использовать. После долгих поисков мне, наконец, по­палась и купчая деда поэта, Петра Юрьевича, на продажу его поместья некоему бригадиру Радилову. Было это в 1795 году, а жил в поместье дед поэта вовсе не в родовых, жа­лованных от царей усадьбах (имею в виду Кузнецово, Острожниково и др.), а в усадьбе Воронино; этой усадьбы уже не существовало к 1874 году, а деревни, к ней принад­лежащие, и поныне стоят. Это – Починок Елизаров и Бара­ново, и находятся они в пределах теперешнего Парфеньев­ского района, недалеко от станции Николо-Полома, на реке Шуе. А «дошли» эти деревни и усадьба к деду Лермонтова от его родной тётки, Фёклы Петровны, бывшей замужем за которым-то Шиповым (пока ещё не установил, за каким именно Шиповым)1. Про эту Фёклу Петровну я раньше и не слыхивал. Вот так делаются находки.
Многое проясняется и в родословной всех Лермонто­вых, и обнаруживаются ошибки; даже сами Лермонтовы в своих родословных, публиковавшихся в своё время, делали ошибки, перевирали имена и фамилии; в общем, плохо зна­ли своих предков, а уж Михаил Юрьевич – тот и вовсе мало знал об этом, кроме того, что его какие-то предки были шотландцами.
Особенно много неверного во всех публиковавшихся статейках и заметках Ивана Николаевича Лермонтова, жив­шего в Воронежской губернии. Интересно, что Лермонтовы были в родстве со многими знатными, богатыми и извест­ными фамилиями, например, Барш, Мельгуновы, Семичевы, Свиньины, Коптевы, Борноволоковы, Перфильевы, Кафтыре­вы, Шиповы, Готовцевы, Борщёвы, Черевины, Фон-Дервиз, Сипягины (через Слащёвых), Катенины и другие. Про неко­торых – Коптевых, Борноволоковых, Перфильевых – мож­но много бы написать.
Теперь ещё пару слов о Жоховых. Дмитрий Николае­вич Жохов снова мне писал, что Вы, якобы, к нему обращались с какими-то просьбами о сведениях о его дяде, Михаиле Фёдоровиче2. И это ему, вроде, как бы неприятно, и он недоумевает, зачем Вам нужны все сведения о Жохо­вых? Он спрашивал меня, ибо знает о нашем с Вами зна­комстве, но что я могу ему сказать? И ещё: Вы недоумевае­те, каким образом этому Дмитрию Николаевичу приходится прадедом капитан 1 ранга и кавалер (Георгия) Гаврило Ива­нович Невельской. Посылаю Вам схему родства этого, из которой Вы сможете всё уяснить. Дело в том, что отец Д.Н. Жохова был женат на своей же двоюродной сестре, а эта-то сестра и была внучкой Невельского3.
Затем ещё прошу извинения: я малость поднаврал в той родословной Жоховых, что Вам посылал осенью. А именно: в части этой самой внучки Невельского, или, вер­нее, не внучки, а дочери. Я указал, что женою Михаила Фёдоровича Жохова (того самого, которым Вы интересуе­тесь) была дочь Невельского, а надо было указать эту са­мую дочь не женою №6, а женою №3 – штабс-капитана Михаила Яковлевича. Очень прошу извинить меня за такую ошибку, для меня она просто непростительна. Это такая не­брежность с моей стороны, что я просто чувствую себя ви­новатым.
Теперь про живущих в Кологриве потомках Жохо­вых. Это могут быть потомки другой ветви Жоховых, так­же живших в самом Кологриве в XIX веке; но те Жоховы, про которых мы с Вами имеем переписку, их даже не при­знавали за свою родню и с ними «не водились». Почему – не знаю уж. И ещё были Жоховы в Макарьевском и даже Чухломском уездах, все они – побеги от одного корня, Ро­диона Квашни, но между собою не имели никаких общений и даже почему-то недоброжелательно относились друг к другу. Так что вполне вероятно, что те 40 человек, о кото­рых Вам пишет учительница из Кологрива, и есть потомки «настоящих» Жоховых, а не из «мужиков». Только странно, что их так много. Неужели их не коснулся 37-й год и сле­довавшие за ним? Ведь «наши» Жоховы претерпели немало и понесли потери в это время.
Теперь ещё вопрос к Вам. Мария Николаевна как-то мне сказала, что Вы ей говорили о родстве Лермонтовых с Мещериновыми. Эти Мещериновы ведь её «хобби». Так ка­кое это могло быть родство? Меня это заинтересовало, но я нигде подтверждения тому не видел. Так что если Вы что-либо знаете, то мне поведайте.
С продуктами у нас получше, но плохо с мясными и яйцами, и, конечно, о сгущенном молоке и поминать нечего.
Привет Евгении Петровне и Вам от меня и жены.
Ваш А. Григоров.

1 Фёкла Петровна Лермонтова «в 1753 г. выдана замуж за гвар­дии фурьера Фаддея Фёдоровича Шипова. Потом он был унтер-офицером. Ус. Воронино на реке Шуе, Галичского уезда» (ед. хр. 749, л. 5).

2 Михаил Фёдорович Жохов «(1840–до 1863). Губернский се­кретарь, член от правительства мировых съездов Макарьевского уезда. Поэт» (ед. хр. 438, л. 3).

3 Второй женой Николая Фёдоровича Жохова (1844–1919) была Анна Михайловна, урожд. Жохова (1857–1932) (там же, л. 3, 4). Она – дочь Екатерины Гаврииловны Жоховой, урожд. Не­вельской (1828–1900), и Михаила Яковлевича Жохова (1813?–1879) (Григо­ров А. Без Костромы наш флот неполон…: Морские офицеры-ко­стромичи, XVII–XVII вв.: Справочник. – Кострома, 2002. – С. 79).

17 января 1973 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Вчера отправил Вам письмо, а сегодня пишу вновь, так как получил Ваш недоуменный запрос относительно Си­пягиных. Спешу разъяснить. Ваши данные не полны, у ви­це-адмирала Мартьяна Яковлевича СИПЯГИНА были дети:
генерал-адьютант, орденов российских и иностранных кавалер, Николай Мартьянович,
майорша Елена Мартьяновна, по мужу ЖА­ДОВСКАЯ, жена премьер-майора Евстафия Семёновича Жа­довского,
полковница Матрёна Мартьяновна, по мужу Сла­щёва,
девица Авдотья Мартьяновна.
Смотри ГАКО, фонд 121, опись 1, ед. 314, год 1815.
А у Матрёны Мартьяновны Слащёвой была дочь Вера, вышедшая замуж за Василия Николаевича Лермонто­ва.
В сообщаемых мною сведениях этих не может быть никакого сомнения, ибо всё это многократно проверено по многим письмам и документам. И все указанные лица мне многократно встречались в разных документах. Так что этот вопрос можно считать исчерпанным; Вам только остаётся внести дополнительные поправки в Ваши «анналы»1 .
Сегодня, будучи в архиве, Мария Николаевна мне дала прочитать Ваше негодующее письмо, в котором Вы яростно обрушиваетесь на архивных работников. По-моему, зря, так как они совсем ничем таким и не интересуются. И Мария Николаевна по большей части со своими вопросами обращается не к ним, а ко мне. Из того же, что Вы пишете Марии Николаевне, я могу только сказать, что про убий­ство Бестужева решительно нет никаких документов в тех делах, что я просматривал. Облегчила бы поиски – если не самого дела, то кое-чего, связанного с этим делом, – дата этого события.
Относительно Зубовых я с Вами вполне согласен, и сам я никогда не занимался Зубовыми, поэтому и не счи­таю себя компетентным в зубовских делах. И полагал, что Парфеньевские Зубовы не в родстве с известными Зубовыми (Валериан, Платон, Ольга Жеребцова и др.)2. Я только чи­тал, в книжке В. Апушкина, что в Костромской губернии было имение «Новографское», названное якобы так по ти­тулу графа, «Нового», каким и был во время пожалования графского титула один из Зубовых, кажется, Платон3. Но это поместье, как писано в той книге, было не то в Кине­шемском, не то в Галичском уезде, сейчас точно не помню4.
А вот про Герцена и деньги с его имения Чухлом­ского уезда – Лепихино и другие, – то тут документы, хранящиеся в Костромском архиве, гласят, что с момента лишения Герцена прав российского подданного это имение было взято в опеку до совершеннолетия его детей и оброч­ные деньги взимались Ключаревым (упоминаемым Герценом и Пассек в их книгах)5 и сдавались в приказ общественного призрения; так было несколько лет, до отмены крепостного права, так что, по-моему, вряд ли эти Лепихинские деньги могли быть использованы Герценом на издание «Колокола». Да я Вам, кажется, присылал все материалы по этому име­нию, и как оно было «куплено» Герценом у его отца, и вплоть до составления уставных грамот и выкупных плате­жей. Для меня всё это ясно как Божий свет, ибо документы – «первый сорт» и сомневаться в них не приходится.
А, в общем, «проверять», «проверять» и ещё раз «про­верять» – этот девиз должен быть всегда вспоминаем нами, то есть работниками, занятыми всякими поисками. У Вас го­ризонты шире, у меня же они ограничены нашим ар­хивом, но в нём бывают такие находки, которых иной раз и в Москве не сделаешь, и это несмотря на то, что архив «ограблен» и вышестоящей Москвой, и недобросовестными исследователя­ми, которые повытаскали многое очень ценное в те годы, когда архивом управляли невежественные неучи и хамы.
Если Вы желаете, я пришлю Вам кое-что по родо­словной Сипягиных и копию одного чудеснейшего докумен­та, указа от 71876 года об отставке Осипа Лукьянова сына Сипягина, прадеда Мартьяна Яковлевича.
На этом пока и закончу.
Пишите, если что Вас заинтересует ещё, я всегда с го­товностью отвечу на все вопросы, о которых что-нибудь знаю.
Желаю здравствовать.
Ваш А. Григоров.

1 Д.Ф. Белоруков 23 января: «Получил Ваше письмо о Сипяги­ных и пишу Вам. Да, у нас с Вами переписка – как по конвейеру, но я её с удовольствием продолжаю, т.к. все сведения, сообщаемые Вами, интересны и исчерпывающи» (ед. хр. 2218, л. 1).

2 Валериан Александрович Зубов (1771–1804), генерал от ин­фантерии; его брат Платон Александрович (1767–1822) – участник заговора 1801 г. против Павла I, последний фаворит Екатерины II, возведённый ею (вместе с отцом и братьями) в 1793 г. в графское достоинство; Ольга Александровна Жеребцова, урожд. Зубова (1766–1849) – их сестра, в 1800–1801 гг. также принимавшая вид­ное участие в заговоре.

3 «Новографское – бывшая экономия нового графа (впослед­ствии князя) Платона Зубова, известного фаворита Екатерины II. “Князь Платон добрый человек, тих, благочестив, безстрастен, как будто из унтер-офицеров гвардии, знает намеку, загадку и украша­ется угодным…, хотя царя в голове не имеет…” – такова характе­ристика этого временщика, сделанная Суворовым.
Тут о нём ничто не напоминает. Даже в местной церкви нет следов его владения здесь землями и человеческими душами… Очевидно, отсюда, из экономии, только бралось, но сюда ничего не вкладывалось…
Скупость, скаредность была в характере этого баловня Форту­ны. Удалённый от двора, он поселился в одном из северо-запад­ных своих имений и остаток дней своих провёл по-плюшкински. Сутяжничая с окрестными крестьянами, оттягивая от них леса, пашни, луга и сады, и приумножая свои миллионы, штрафуя кре­стьян за скот, забредший в его владения…» // Апушкин В. О дво­рянских гнёздах. (Воспоминания, впечатления, мысли) // Историче­ский сборник / Труды Костромского научного общества по изуче­нию местного края. Вып.7. – Кострома, 1917. – С. 130–131).

4 Усадьба Новографское – Галичского уезда.

5 Речь идёт о Григории Ивановиче Ключареве (1793–1868) – московском чиновнике, ведавшем имущественными делами отца Герцена, а позднее и самого А.И. Герцена. Он неоднократно упо­минается в «Былом и думах» и воспоминаниях Т.П. Пассек «Из дальних лет». Татьяна Петровна Пассек, урожд. Кучина (1810–1889) – кузина А.И. Герцена.

6 1679.

12 февраля 1973 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!
Отвечаю на Ваше письмо от 9 февраля с/г.
Первое: по счастью, я уже нашёл документы, указы­вающие на то, что М.А. Левашова была действительно пле­мянницей М.Ю. Лермонтовой, и Вы всё это тоже подтвер­ждаете, стало быть, вопрос с повестки дня снимается. А упомянутая выше тётка М.А. Левашовой, Мария Юрьевна Лермонтова, остававшаяся девицей до смерти, завещала своё Солигаличское имение, село Богоявленское, племянни­ку, Александру Андреевичу Катенину.
Второе: О Тыртове. Тыртовы, а также Тырковы, это старинные морские фамилии, и даже одно время морским министром был адмирал Тыртов, но они не Костромичи, поэтому про них у меня не выписано никаких сведений. Если Вы знаете имя искомого Вами Тыртова, то нет ничего легче, как справиться о нем в «Общем морском списке»1, он имеется вблизи Вас, в Исторической библиотеке.
О Молчанове. В Костроме был род Молчановых, в конце XVIII и начале XIX века это был Ларион Васильевич Молчанов и его потомство. Богатейшие помещики, их вла­дения были большею частью в Галичском уезде, но были и в Буйском, и в Нерехтском, и др. Александра Ларионовна Молчанова (умерла в 1824 году) была замужем за А.Ю. Пушкиным, крёстным отцом поэта, и по случаю этой же­нитьбы Пушкины переехали из Тамбовской губернии в Ко­стромскую, получив от Молчановых усадьбу Новинки в Ки­нешемском уезде, а уже потом А.Л. Пушкина купила Да­выдково. Молчановы занимали в XVIII и начале XIX века многие выборные дворянские должности в уездах Костром­ской губернии. Возможно, ввиду родства Молчановых с Пушкиными, упомянутый Вами Молчанов был из Костром­ских. У Александры Ларионовны были братья, их имён на память не могу сказать, а под рукой нет.
Теперь о материалах ревизий. Конечно, теоретически возможно все материалы ревизий переснять на микроплён­ку, и постепенно эта работа будет делаться, но до ревиз­ских ска­зок дело дойдет разве что в 2000 году. А заказать за Ваши деньги, хотя и возможно, но это будет очень доро­го стоить, ведь это огромное число листов (много тысяч) по каждому уезду, а Вы желаете иметь по многим уездам. Не проще ли выписать от руки – ведь по каждому уезду не так-то много их, не более 200 фамилий и имён, исключая Галич­ский уезд, который был «до отказа» насыщен мелкопоместн­ыми дворянами, а для того есть алфавитные списки не толь­ко по ревизиям, но и по каждому рекрутскому набо­ру. Там есть и чин, звание, ФИО, число душ, селение и проч.2
Спрошу Марию Николаевну при первой встрече, вела ли она разговор о пересъёмке на фильм3, но, по-моему, это слишком громоздко.
Вот пока и всё. Собираемся в марте в Москву, но не ранее 20 числа.
Если приедем – обязательно сперва Вам позвоню, а потом и навещу Вас. Привет Евгении Петровне.
Желаю всего доброго.
А. Григоров.

1 Общий морской список. – СПб., 1907–1908.

2 Д.Ф. Белоруков 20 февраля: «Было бы весьма желательно мне получить алфавит, о котором Вы пишете, но, конечно, по всем уез­дам. Не позондируете ли почву об этом. Может, в архиве возь­мётся кто его переписать на машинке или от руки» (ед. хр. 2218, л. 11).

3 Из письма М.Н. Соловьевой – Д.Ф.Белорукову: «Теперь о фотокопиях для тебя. Такой вариант, мне кажется, исключается. Это очень большой труд, и они не согласятся. Несколько лет Коло­гривский музей просил снять для них фотокопии каких-то докумен­тов Укома, добился с трудом. Для меня они сняли одну статью о Казанкове, так несколько месяцев тянули, и статья-то маленькая».
Уком – уездный комитет.

25 февраля 1973 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Во-первых, спасибо за присланные сведения о трёх Григоровых1. Если ещё будут попадаться, то прошу и впредь не оставить меня в неведении, буду весьма благода­рен.
Во-вторых, Ваше предложение о переписке алфавита я, конечно, передам в архив, но уверен, что никто за это не возьмется из архивных работников. В отношении же опла­ты, то тут я даже не представляю себе, сколько может сто­ить такая работа, этот алфавит имеет страниц около 500.
Я бы сам с удовольствием взялся для Вас сделать это, тем более что и себе бы мог оставить копию, но это ведь займет очень много времени. Я полагаю, что мог бы переписать по одной букве в день, начиная с «А». Но я не могу работать каждый день, и поэтому такая работа у меня растянулась бы на целый год.
У меня есть списки помещиков, но только тех, кто проживал в своих имениях, а тех, кто не жили, у меня нет, и я бы мог Вам постепенно пересылать по частям. И, кроме того, у меня только дворяне, да ещё записанные в Костром­ские родословные книги.
Подумайте над этим; если Вас это устроит, то пома­леньку могу Вам пересылать2.
Я сейчас обрабатываю свою работу, что начерно сде­лал за месяц в архиве. Будет алфавитная картотека более чем на 2500 имён, за время с середины XVIII века, и даже несколько ранее, и до Крымской войны. Будут сведения о всех воинах и участии их в известных сражениях, сподвиж­ники Суворова, Кутузова, Ушакова и других. И ещё – все данные о жестокостях помещиков с крепостными людьми. А вот я так и не нашёл ни одного случая убийства помещи­ков в Кологривском уезде, кроме давно мне известного убийства помещика Левских. И это несмотря на то, что нашёл циркуляр МВД о том, что всякое убийство своего помещика крепостными ОБЯЗАТЕЛЬНО должно проходить через руки губернского предводителя, и я теперь просмот­рел подряд все дела предводителя с 1785 по 1855 год.
Вот что я и хотел Вам написать.
Засим – до свидания.
Желаю успехов в трудах и Евгении Петровне и Вам желаю доброго здоровья.
Ваш А. Григоров.

1 20 февраля Д.Ф. Белоруков сообщил о майорах Андрее Васи­льевиче, Иване Данилыче и премьер-майоре Иване Кузьмиче Гри­горовых (ед. хр. 2218, л. 11 об., 12).

2 Д.Ф. Белоруков 1 марта: «Вы меня убедили совсем в том, что­бы не связываться с ревизскими сказками и алфавитом.
Ведь я преследовал единственную цель – уточнить свой “кон­дуит” (конечно, он не полон, и я думал этим его дополнить).
Но мне не очень приятно обременять Вас высылкой сведений о помещиках и их усадьбах. Короче говоря, я, если вы можете это сделать, – буду благодарен» (там же, л. 14).

6 марта 1973 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Федорович!
Ваше письмо от 1 марта я получил. Что же я могу Вам написать относительно помещиков? У меня есть много данных, но картотеку дворянскую, на 4586 имён, я уже два года как отдал в архив. Нынче, когда я разрабатывал в ар­хиве фонд 122 «Губернского предводителя дворянства», я составил ещё одну картотеку, на 1543 имени, но это только те помещики, которые проживали в своих имениях и участ­вовали в общественной жизни губернии, то есть принимали участие в дворянских выборах и занимали какие-либо вы­борные должности в уездах и губернии.
Но Вам эту картотеку я дать не смогу, так как её у меня заберут на днях. По этой картотеке я составляю сей­час списки Костромичей – участников всех войн, начиная с 1727 года и кончая Польской войной 1831 года, то есть за сто лет.
Опять-таки, это только те, кто живыми вернулись с войн (многие ранеными) и остатки своих лет провели в своих имениях. Уже составил список на участников войны 1812–15 гг. (120 человек) и Семилетней войны 1756–63 гг. (80 с лишком лиц).
Вот эти списки я смогу Вам дать на какое-то время, или прислать, или когда приеду, то привести с собой. И ещё могу захватить много разных списков, копии которых у меня остались от прежних работ.
Может быть, Вам это всё и поможет пополнить Вашу тетрадь. Я эти списки составлял на основании по­служных списков офицеров, которые находил в делах. И ещё – список помещиков, которые были уличены в жесто­костях по отношению к крестьянам, тоже около 100 имён за время преимущественно перед реформой 1861 года1.
А что можно извлечь из ревизских сказок? Конечно, там можно найти интересные данные о наследовании, ибо указывалось, от кого и почему «дошли» крестьяне тому или иному владельцу, данные о переводе крестьян из других гу­берний и в другие, о рекрутчине и так далее, но это годится разве кому-либо для диссертации, которая затем будет веч­но лежать, никем не тревожимая.
Среди многого другого, мне попались при разборке ар­хивных дел вот такие штучки: «Дело о сечении городничим унтер-офицерской вдовы». Это, по моим догадкам, могло по­служить Гоголю материалом для того местечка «Ревизора», где он (городничий. – А.С.) вспоминает о высеченной им унтер-офицерской вдове и решает сказать «ревизору», буде это дело дойдёт до него, что «она сама себя высекла». Так как дело о сечении унтер-офицерской вдовы Варнавинским городничим (имена их: унтер-офицерская вдова – Устинья Кузьминична Семёнова, а фамилия городничего – Паньшин) рассматривалось в Костромской палате суда, а в то время там служил А.Ю. Пушкин, крёстный отец и двоюродный дядя поэта, а сам сюжет «Ревизора» был подсказан Гоголю А.С. Пушкиным, то, возможно, что и этот эпизод Гоголь услыхал от А.С. Пушкина, а последний – от своего родственника, встречавшегося с поэтом в те годы2. «Реви­зор» писался с 1834 по 1836 гг., и именно в это время А.Ю. Пушкин служил в Костромском суде. Конечно, это только моя догадка, но весьма правдоподобная. Ибо я всё-таки ду­маю, что «сечение унтер-офицерских вдов», всё же, не было столь обыкновенным занятием городничих, чтобы встреча­лось во всех городах. Ещё я Вам могу дать список наиболее жестоких помещиков нашей губернии за 20-е – 60-е годы прошлого века, это тоже я выбрал из документов предводителя дворянства.
Также «добрался» до фонда Катениных. Там оказа­лось, среди прочих, жалованная грамота Великого князя Дмитрия Юрьевича (Шемяки), данная первому известному предку Катениных на поместье Клусеево, датированная 1446 годом; дана она была в городе Угличе, где княжил этот Шемяка. И ещё там есть список «Галичских детей бо­ярских» и новиков3, это XVII век, там все Парфеньевские, Чухломские и прочие помещики тех лет, имён около 80-ти. И полная родословная Катениных.
Вообще, много интересного, но про Павла Алексан­дровича Катенина немного, в основном о его делах как по­мещика, то есть межевые акты, променные грамоты и прочая дребедень. Есть опись вещей его имения Колотилово, ведь он был и умер бездетным и имение было взято в опе­ку4.
Вот так и копаюсь в «пыли веков, отряхивая её от хартий» и иногда «правдивые сказания переписывая».
Интересно, но, может быть, иным и кажется никчем­ным занятием, а мне так дает удовлетворение, и как-то отдыхаешь от всех мерзостей наших дней, теперешних газет, кинокартин и прочего.
На этом и поставлю точку.
Мария Григорьевна благодарит за память и привет и, в свою очередь, отвечает Вам тем же, к чему и я присоеди­няюсь.

Ваш А. Григоров

1 По материалам Костромского губернского предводителя дво­рянства, хранившимся в ГАКО, А.А. Григоров выявил 120 дел «о дурном обращении с крепостными и о моральном разложении по­мещиков» за время с 1788 по 1847 гг. (ед. хр. 1803, л. 2).

2 Ср.: письмо к Н.К. Телетовой от 16 марта 1979 г. на стр. 000.

3 Новик – в Русском государстве XVI–VII вв. молодой дворя­нин, впервые поступающий на государственную службу.

4 Д.Ф. Белоруков 11 марта: «Материалы о Катенине меня страшно заинтересовали (я имею в виду найденные Вами в архи­ве). Был бы очень Вам благодарен, если бы Вы их привезли с со­бой в Москву и мне бы показали, чтобы мне уточнить свою родо­словную Катенина. Да и другое, что найдёте нужным, захватите» (ед. хр. 2218, л. 14).

14 марта 1973 года
г. Кострома

Дорогой Дмитрий Фёдорович!
Получил Ваше письмо от 11 марта и сейчас же отве­чаю, но это, наверное, уже будет последнее письмо перед отъездом в Москву, который намечается числа 23–24, если всё будет благополучно. Дело в том, что я, как назло, за последнюю неделю немножко расхворался и даже никуда не мог сходить покопаться в «пыли веков». Надеюсь, что всё же к назначенному времени отъезда всё пройдёт.
Насчет «унтер-офицерской вдовы»: ведь я и не утвер­ждаю, что это всё было именно так, только высказываю своё предположение, потому что многое наводит на это. Но пусть это будет и не так, тогда придётся допустить, что «сечение унтер-офицерских вдов городничими» в николаевское время было обычным явлением, что мне кажется всё-таки преувеличением.
А что касается до Александра Юрьевича Пушкина, то он был Александру Сергеевичу действительно по линии Пушкиных четвероюродным братом, а по линии Ганнибалов троюродным дядей1, но сие не суть важно, а важно то, что, по свидетельствам современников, в числе коих был и П.А. Катенин, между поэтом и нашим Костромичом Александром Юрьевичем имелась связь и поддерживались родственные отношения. Это подтверждают и потомки Пушкиных, в частности Татьяна Львовна Пушкина, ныне живущая в Ле­нинграде, с которой я иногда переписываюсь. Так что по­скольку А.Ю. Пушкин служил в Костромском суде именно в те годы, когда создавался «Ревизор», то всё это, на мой взгляд, выглядит достаточно достоверно. Но если это и не так, то я ничуть не огорчусь, так как не все ли равно, где секли бедную вдову: в Варнавине ли, или в Пошехонье, или ином месте? Что же касается до самого «Ревизора», то не­давно я читал исследования какого-то подобного мне энту­зиаста своего края, что прототип Хлестакова подвизался в городе Устюжне, Новогородской губернии, и именно оттуда он был списан Гоголем. Но всё это не существенно, а про­сто, по-моему, пустяки.
А вот что П.А. Катенин знал Юрия Алексеевича, а не Александра Юрьевича Пушкина, то я тут сомневаюсь, ибо Юрий Алексеевич умер, когда П.А. Катенин ещё пеш­ком под стол ходил, что же касается до его знакомства с Александром Юрьевичем, то оно подтверждается рядом пи­сем и бумаг Костромского архива.
Теперь об архиве Катенина. Там почти все материа­лы касаются Александра Андреевича Катенина, бывшего генер­ал-губернатором в Самаре и Оренбурге, а про П.А. Кате­нина толь­ко вскользь упоминается (имя Павла Андреевича)2 в разных имущественных документах, по размежеванию зе­мель и т.д.
Я привезу Вам самую древнюю родословную и ряд жалованных грамот этого рода, Вы из них сможете себе вы­писать всё, интересующее Вас. Также и список «боярских детей»3, головою которых был Катенин; без даты, но её можно найти по имени этого Катенина, так как известно, в какие годы он жил. И захвачу всю опись Катенинского ар­хива – посмотрите и её. На всё это у Вас времени достанет, так как я оставлю все эти бумаги на некоторое время, ибо думаю, что пробудем в Москве с месяц, а ведь ещё хочу съездить и в Ленинград4, и в Тулу, если хватит сил (и де­нег). Да и в Москве хочется повидать многих.
Так, значит, Мария Николаевна меня предупредила, я хотел сам Вам привезти и подарить на память книжку про окрестности Щелыкова5.
Большое спасибо Вам за сообщённые сведения о Гри­горовых6. Хотя упомянутые Григоровы и не из нашего рода, но я про этого Алексея Петровича уже имею кое-что, ибо его отец и мать, кроме Владимирской губернии, имели нема­ло владений и в Костромской губернии, и всё это, что Вы сообщаете, мне пригодится.
Хотел сделать Вам схему родства Пушкиных–Ганни­бал, чтобы ясна была степень родства Александра Юрьеви­ча и Александра Сергеевича, но, думаю, что Вам и так оная ясна. Общий предок: стольник Петр Петрович, род. 1644.
Его дети:

Ганнибал: Абрам Петрович.

Осип Абрамович,
жена Мария Алексеевна Пушкина, дочь Алексея Фёдоровича

Надежда Осиповна, замужем за Сергеем Львовичем Пушкиным.

На этом и закончу, пожелав Евгении Петровне и Вам самого лучшего здоровья и всякого благополучия.
Ваш А. Григоров.

1 Несомненно, опечатка. То, что А.Ю. Пушкин был поэту двою­родным дядей, видно из приведённой в данном письме схемы. См. также предыдущее письмо и письмо к Т.В. Ольховик от 30 июля 1978 г. на стр. 207.

2 Вероятно, опечатка; надо: Павла Александровича (см. предыду­щее письмо).

3 Дворяне, основная масса служилого сословия, составлявше­го ядро армии – поместную конницу; за службу получали поместья.

4 В Ленинграде А.А. Григоров был в апреле, там он, в частно­сти, встречался с М.П. Римской-Корсаковой, которая познакомила его с Т.А. Аксаковой.

5 Д.Ф. Белоруков 11 марта: «Мне Мария Николаевна прислала Вашу книжечку “Вокруг Щелыкова”, полезная и нужная книга. Очень “ёмкая”, и видно, что тут 90% Вашего труда. А что же делать – приходится как-нибудь “обходить” редакторские камни. Понимаю Вас вполне» (ед. хр. 2218, л. 17 об.).

6 В этом же письме Д.Ф. Белоруков сообщил сведения о «раз­жалованном из подпоручика в рядовые Кабардинского полка» Алексее Григорове (там же, л. 17).

7 Позднее А.А. Григоров напишет, что годом рождения А.Ю. Пушкина правильнее считать 1779 г. (см. письмо к Н.К. Теле­товой от 16 марта 1979 г. на стр. 365).